Умыв лицо и вытерев платье от капель спермы, возвращаюсь в ВИП-комнату. Без Андрея здесь неуютно и даже жутко. Сама бы я сюда ни за что не поднялась, с ним – куда угодно. Хоть на край света.

Оглядываясь по сторонам, иду к мини-бару. Он сплошь заставлен алкоголем, но есть и маленькая бутылка минеральной воды.

Я сажусь на диван, открываю крышечку и присасываюсь к горлышку. Стараясь не нервничать, терпеливо жду и посматриваю на часы.

Проходит двадцать минут, но Андрей так и не появляется.

Я стараюсь не волноваться и мысленно себя утешаю, но нет-нет, а в голову лезут мысли о том, что он больше не вернётся.

Да, обещал. Но разные бывают ситуации. Вдруг Алина находится в таком состоянии, что оставить её одну будет настоящим преступлением?

Она ведь почти застукала мужа с девушкой! И плевать, что несколькими часами ранее сотни тысяч людей читали её интимную переписку, и что суд уже рассматривает дело о разводе — семь лет брака так просто из жизни не выбросишь. Я помню это по папе. Как страдал, пил одинокими вечерами. Страшно было смотреть, особенно мне — ребёнку.

Походив немного по комнате и остановившись у окна, всматриваюсь в темноту. На улице, к сожалению, ничего не видно, поэтому спустя короткое время я снова сажусь на диван, чувствуя, как в поясницу давит подарочная коробка.

Завожу руку за спину, достаю запонки и рассматриваю их. Элегантные, созданные из белого золота с сапфировым стеклом и гильошированной эмалью. Когда я заметила их на витрине, то сразу же решила, что они прекрасно подойдут к образу Андрея…

Незаметно пролетает ещё полчаса. Из коридора то и дело доносятся громкий смех и голоса. Я каждый раз напрягаюсь, когда кто-то проходит мимо двери, но затем расслабляюсь, едва осознаю, что это не ко мне.

За то время, что сижу в комнате одна — успеваю пообщаться с мамой. Правда, пока только в сообщениях. Она предлагает созвониться по видеосвязи, чтобы узнать подробности о папе, но я ссылаюсь на занятость. Не хватало, чтобы мама увидела место, где я нахожусь. В ВИП-ку не приводят приличных девочек, а я именно такой и являюсь для своих родителей.

Минутами позже мама присылает фотографию из последней поездки в Милан и щедро хвалит Альберто. Обычно я пролистываю информацию, которая касается нового маминого мужа, но сегодня задумываюсь о том, на что сама готова ради любви?

Судя по тому, что стояла на коленях перед пока ещё женатым мужчиной, в то время, как его супруга ломилась в комнату — на многое. И даже с лёгкостью переступить через моральные принципы, которые до недавнего времени казались незыблемыми.

Сняв туфли, забираюсь с ногами на диван. Открыв бутылку воды, снова пью.

Стрелки часов неумолимо приближаются к половине двенадцатого. Можно, конечно, подождать Андрея хоть и до утра — я ведь никуда не тороплюсь, но знать бы наверняка — стоит или нет?

Дверь неожиданно резко открывается, когда я почти отчаиваюсь. Дёрнувшись, едва не проливаю минералку на многострадальное платье. Нужно будет потом отправить его в химчистку.

Сердечный ритм сбивается, когда в комнату проходит гонщик, удивлённо меня рассматривая и вскинув при этом брови. Как будто не ожидал подобного поворота.

— Ты не сбежала, — скорее не спрашивает, а утверждает.

— Да. Сюрприз.

Андрей прищуривается, шагает по комнате. Не знаю, как прошёл разговор с женой, но, наверное, нервно. Бакурин здесь, со мной, но не совсем. О чём-то отрешенно думает.

— Дашь попить? — спрашивает, сев в кресло напротив.

Я протягиваю бутылку воды, а позже наблюдаю за тем, как губы гонщика присасываются к горлышку, и как ритмично дёргается его кадык. Через раз дышу, свожу ноги вместе. Что тут скажешь — завораживающее зрелище.

Коротая вечер за барной стойкой, я не раз замечала, как на Андрея смотрели женщины. Те, что сидели с ним по соседству, и многие другие — случайные посетительницы клуба. Бакурин одет дорого, но со вкусом. Он молодой, высокий и жутко привлекательный. Выгодно выделяется на фоне остальных мужчин.

И тот факт, что сейчас он проводит время со мной, оставив жену и друзей, здорово льстит. Не думаю, что дело в моих способностях к минету. Хотя если и да — я не обижусь.

Андрей возвращает бутылку, мимоходом посматривает на мои колени. Затем поднимает взгляд, заставляя щёки ярко вспыхнуть.

— Спрячь подарок в сумку, — указывая рукой на запонки.

— Не примешь?

Гонщик отрицательно мотает головой, а я едва не плачу от обиды. Вот упёртый. Я же от чистого сердца! Ну как так?