Было заметно, что Делька изо всех сил старается говорить об этом небрежно, но по легкой вибрации острых кончиков ее ушей можно было догадаться — вчерашний рассказ Маграта пугает ее куда больше, чем она пытается показать остальным. Физик задумчиво оглядел сидящих в палатке.

— Да ну, вранье… — скривившись, вынес он свой вердикт.

— Не вранье, а фольклор… — нравоучительно поправил Борондир зарвавшегося собеседника (да и очки заодно!) — примитивное мифотворчество — суть неотъемлемая часть романтики дальних странствий…

Фарах с нескрываемым подозрением покосился на друга. Ишь шпарит, тепловик, хоть счас на филфак в Лугбурзский университет!

— Ну… я вообще-то не о том, — офигевший от такой лирики физик все же взял себя в руки. — Я в том смысле: откуда такая информация печальная, что тут погиб кто-то?

— Маграт говорил. А ему давным-давно рассказал… — пискнула Нимродэль, но третьекурсник решительно отверг услуги адвоката.

— Ну, вообще-то это исторический факт, — пожал он широкими плечами. — Дивизия «Обсидиан», последний оплот сопротивления режима Гортхара была известна тем, что закрепившись на юго-западных склонах Эфель-Дуата в течение года косила гондорские отряды стрелами, до тех пор, пока правитель, а точнее — соправитель Гондора, князь Итилиэнский Фарамир не набрал для борьбы с ними группу ликвидации, состоявшую из горных охотников, умеющих лазать по скалам… Да, альпинистов-то ведь тогда не было… — усмехнулся орк. — Ну и в итоге, «Обсидиан», естественно, был разбит, кто-то ушел на восток, кто-то погиб, но в плен не удалось взять ни одного бойца, ибо в снаряжение стрелков входила ампула с сильнодействующим ядом, и в случае, когда путь к отступлению оказывался отрезан, единогласно предпочитали смерть позору… Эй, народ! Вы там еще не уснули?

— Нет-нет, как можно! — с жаром заверил его харадрим, изящно маскируя зевок под отвисшую от восхищения челюсть. Девчонки ожидали продолжения, Борондир молчал, даже физик изобразил что-то, отдаленно напоминающее приглашение продолжить рассказ.

— Ну… Вот, в принципе, и все — вздохнул Маграт. — Свой последний бой «Обсидиан» принял во-он на том перевале. Я, кстати, сильно подозреваю, что свое название «Стена огненных слез» местность получила именно по этой причине. Обсидиан — продукт вулканического происхождения, с черного наречия буквально переводится как «камень-огонь».

— А-а-а… — глубокомысленно протянул Хаграр, поднимая глаза на руководителя группы. — Офигеть можно! Ну и память у тебя, чувак! Браво! Где учишься-то?

— Я ж тебе говорил вчера, или нет? Нарт-Луунский топливно-энергетический. Тепловик, третий курс, — невозмутимо ответил Маграт.

— Ни хрена у вас там историю преподают… — почесал в затылке физик. — Хорошо, что я туда не пошел. Главное дело, такие подробности…

— Да нет, это я больше сам, по книжкам… — засмущался Маграт. — Ну, и по рассказам…

— …Очевидцев! — поддела Линвэн.

— Сплюнь три раза! — испуганно округлил глаза Фарах.

— Да ладно, ниче не будет! — легкомысленно отмахнулся альпинист-найденыш. — Ну и чего там в книжках? Ты вычитал, что они именно на том перевале погибли, да?

Получив в ответ исчерпывающе-однозначный кивок, физик почесал в затылке еще раз.

— Ни фига себе! — ошарашенно прошептал он. — А я-то дурак, тут шлялся по ночам так запросто… Если бы знал раньше, какое тут соседство жуткое, лучше б разбился чес-слово…

Все замолчали. Но тут подал голос Борондир, известный своей технарской привычкой ничего не принимать на веру:

— Это все, конечно, безумно интересно и трогательно, но я бы предпочел какие-нибудь доказательства. Ну, скелет там, или фрагмент доспеха, а то…

Нимродэль посмотрела на него с нескрываемым осуждением, а Маграт только тяжело вздохнул:

— Ха… доказательства ему… Я б за такие доказательства наизнанку бы вывернулся, то-то Сарик на склоне лет порадуется, что оказался прав. Может, еще и докторскую накатает под запал…

— Да… — мечтательно протянул Хаграр. — Мне бы тоже чего-нибудь для музея не помешало.

— А если я найду, — немедленно встрял Фарах, возбужденно блестя антрацитовыми глазами — то чего мне за это будет?

— Фараханджамбар, завязывай уже, а? — поморщилась Нимродэль. — Всех достал, если б не тропический загар — вылитый эсгаротец.

Народ развеселился — шутка пришлась в кассу. Во всех смыслах.

Когда девчонки убежали умываться, а Фарах с Борондиром отправились разводить костер, то в палатке остались двое орков. Маграт неторопливо укладывал вещи, утягивая их в пресс-мешки, чтобы сэкономить в рюкзаках занимаемое ими место. Хаграр по мере сил помогал ему, в данный момент по силам физику оказался разбор и сбор карманного фонарика-жужжалки, нагло извлеченного с натяжной полки.

— Слышь, друг… — окликнул Хаграр третьекурсника, вставляя на место батарейки и переводя фонарик в режим аккумуляторного питания. — Я тут насчет музея подумал. Давай так. Нам обоим надо? — обоим. А ты мне еще и здоровье сэкономил, подобрал, обогрел и далее по тексту. Я тебе чем смогу помогу в поисках, не найдем — так хрен с ним…

Маграт отложил пресс-мешок в сторону.

— А если найдем? — вскинул он бровь. Имея возможность как следует изучить субъектов типа Фараханджамбара, парень быстро научился заранее оговаривать все условия предстоящей сделки, а не только те, что сразу бросались в глаза. Как говорил в таких случаях дядя Сарадок, умел «читать то, что написано мелкими рунами».