— Вот еще.

— Вот и здорово. Но спасибо, правда. Было полезно выслушать.

Оттолкнувшись от подоконника, Котобуки неторопливо направился к выходу.

— Ладно. Отдыхай.

Чуть потоптавшись на пороге, он приоткрыл дверь — и комната, до этого погруженная в темноту, освещаемую лишь слабым светом фонаря из окна, озарилась лампой в коридоре. В светлом проходе его силуэт казался черным, и Харада, глядя на него, лишь улыбалась, слабо. Вот он, значит, ее спаситель?.. Полутьма убаюкивала, и, натянув одеяло сильнее, она ощутила, как медленно клонит ее обратно в сон.

Так плохо она себя давно не чувствовала, наверное, лишь после того случая с Тайтэном. Только там не было мягкой и теплой постели, лишь пустое пробуждение и белые сны, в которые проваливался из сознания и обратно. И так раз за разом, раз за разом…

Как же сейчас было хорошо…

Сильнее закутавшись в одеяло, Харада прикрыла глаза.

С порога донесся голос:

— Врач сказал, что тебе надо начать нормально питаться и спать хотя бы мизерно необходимое число часов, а не те крохи, которые ты обычно тратишь на сон. Но лучше побольше. Это, конечно, ужасная трата времени и денег, но я попытаю счастья и сделаю инвестицию в будущее. Когда ты встанешь на ноги, мы начнем работать заново. У меня есть пара идеек…

Дверь за ним закрылась.

Несколькими днями ранее над дверью зазвенел фурин.

— Спасибо за звонок.

На улице лил дождь — выпавший за неделю снег начал потихоньку таять, и вновь вернулась типичная для зимы Эдо погода, сопровождающаяся слякотью и грязью. Когда гость Котобуки на пороге аккуратно вытер ноги и сложил зонтик, он лишь покривил рот с сигаретой в зубах. Шинсей был его старым знакомым, человеком, на которого можно было положиться — пусть и молодой, но умелый специалист своего дела. Слухи поговаривали, что когда-то он был сотрудником «Макай-Мед», но Котобуки сомневался, что столь криминальная рожа могла там работать. Впрочем, ему плевать было: на прошлое и иное, потому что ему был нужен хороший врач, и из таких, кто брал не слишком дорого, первым на ум приходил именно он.

Когда они легонько кивнули друг другу в качестве приветствия, Котобуки жестом повел Шинсея за собой наверх. По пути он расписал все, что заметил в недавних симптомах, и с каждым новым словом лицо его старого друга становилось все мрачнее и мрачнее. В конечном итоге он резко остановился на одной из ступеней, вынудив Котобуки притормозить. Сухо обронил:

— Говоришь, избиение?

— Насколько я знаю. До этого у нее открылась застарелая рана… Так сказал один из ублюдков. Не знаю. Мы сотрудничали около месяца, мне кажется, это не застарелая рана, а что-то еще.

— Скорее всего это другая травма. Неважно, — подумав, Шинсей все же поднялся на второй этаж. Равнодушно взглянул на Котобуки сверху вниз. — При нормальном обращении травмы затягиваются за пару недель. Если вы были вместе месяц, то либо что-то поспособствовало, либо… — со вздохом поднял голову. — Удобнее было бы в моей клинике.

— Боюсь, не доехали бы. А так понимаю, конечно.

— А что так?

— Не знаю, что с ней делать. Пытаюсь хоть как-то осмотреть, но она начинает орать и брыкаться, — Котобуки страдальчески продемонстрировал Шинсею заработанный во время такого боя синяк на руке. — Представляешь?

В ответ тот жестоко усмехнулся.

— Может, ей не хочется, чтобы ты к ней прикасался своими грязными ручищами.

— Помереть ей хочется, вот видимо почему, — буркнул Котобуки и рывком открыл дверь в свою комнату, после чего кивнул. — Проходи. Сейчас она вроде отрубилась, так что, может, тебе повезет, и ты не отхватишь своей дозы пинков.

Шинсей наградил его кривой улыбкой, но более ничего не добавил.

Они вошли внутрь, и Котобуки осторожно покосился вперед, честно говоря, побаиваясь издавать даже мизерный лишний звук. Источник всех бед лежал на кровати пластом, не шевелясь, и он всерьез забеспокоился. Не то, что ему было жалко денег за вызов медика — сторговались бы сто процентов — но как-то…

Он не мог описать это смутное чувство. Редко за кого-то переживал. Но когда они встретились на темной холодной дороге, наверное, он действительно искренне обрадовался. Такие метаморфозы ему совершенно не нравились, но что Котобуки мог?..

Всего лишь простой человек, вот кем он был.

— Она не померла?..

— Что ж, ладно, — со вздохом протянул Шинсей, явно заметив его беспокойство. Он подошел к кровати и поставил сумку с инструментами рядом, после чего вытащил оттуда инжектор. Вколол себе в вену и спокойным голосом обронил: — Говоришь, опасаться пинков, да?

Присев на корточки рядом, Шинсей резким движением сдернул одеяло, заставив жертву столь грубого акта тихонько заскулить и свернуться в клубок. Последнее, правда, было лишь попыткой — предугадав последующие действия своего пациента, он рывком заставил ее лечь на спину и разогнуться. Котобуки лишь молча наблюдал со стороны, поражаясь, как умело тот вытворял подобное — сам бы он уже успел получить пяткой в глаз, услышать лихорадочные ругательства в свою сторону не самого лестного содержания.