Шрифт:
– Что ж, произносит Сергиевский, – давайте еще раз обсудим детали сотрудничества и перейдем к подписанию договора.
Около десяти минут он рассказывает примерно то же самое, что я уже знаю от Светланы. Есть деньги, хочет инвестировать, преимущественно в криптовалюты, но не знает, что и на сколько лучше закупать. Для этой цели он собрал нас.
По окончании монолога входит юрист и кладет перед каждым по два экземпляра договоров.
Мы читаем, каждый свой, после чего подписываем.
– Ну, – Сергиевский потирает руки, – теперь, когда все формальности улажены, можем приступить к реализации проекта.
Федин согласно кивает, Макарский начинает грызть ручку и постукивать ногой по полу, я же поворачиваю голову и смотрю на входную дверь.
Буквально через доли секунд после того, как я это делаю, она начинает открываться и в проеме нарисовывается… Бергман, собственной персоной.
На меня словно ушат холодной воды выливают.
Он? Здесь! Откуда?
Замираю, не в силах пошевелиться.
Остальные тоже замечают его. Федин перестает кивать, а Макарский грызть ручку и отбивать такт под столом. Оба в удивлении взирают на вошедшего.
Бергман как ни в чем не бывало проходит к столу.
– Приветствую, – кивает всем собравшимся, не обращаясь ни к кому конкретно.
Сергиевский вскакивает, несколько суетливее, чем делал это раньше, и начинает рассыпаться в любезностях.
– Вот, Давид Георгиевич, в последний момент все же решил любезно согласиться на мое предложение и присоединиться к нашей команде. Думаю, всем нам он хорошо известен и не нуждается в представлении. И конечно же, никто не будет против такого человека в команде! Прошу любить и жаловать.
– Нет, что вы, конечно не против, будем очень рады, – восклицает Федин.
– Круто, – выдает Макарский.
Бергман, наконец, опускается до того, чтобы обратить внимание на собравшихся. По очереди обводит всех спокойным ровным взглядом, пока не останавливается на мне.
Я по-прежнему в напряжении вдавливаюсь в стул и едва дышу.
– Евгения…
– Владимировна, – подсказывает Федин.
– Евгения Владимировна, рад новой, такой скорой и неожиданной встрече, – голос Бергмана проникает в голову через ушные раковины, заполняет, движется вниз по телу и, как обычно, пронзает до мурашек.
Только бы не догадался, как влияет на меня все, что связано с ним.
– В прошлый раз мы… точнее, вы… несколько вспылили, и мы не смогли конструктивно завершить диалог.
– В чем же был предмет спора? – снова восклицает Мишин, – очень интересно.
Бергман кидает быстрый взгляд на Мишина и вновь возвращает его на мое лицо.
– Мы с Давидом Георгиевичем обсуждали одну монету… стоит ли ее покупать или нет, – говорю непослушными губами.
– Вот, как раз, очень интересная тема, – вступает в беседу Сергиевский, – что за монета? А ты присаживайся, Давид Георгиевич, присаживайся. Может кофе?
Бергман садится за стол напротив меня и откидывается назад. Его поза расслаблена, а взгляд снова устремлен в мою сторону.
Что же это такое.
Мои ладони потеют, а сердце колотится в ритме тройного ускорения.
Может ли так быть, что он все подстроил специально? А Светлана? Она ведь ничего не говорила об участии в проекте Бергмана. Умолчала или сама не знала?
Сжимаю руки, лежащие сейчас на коленях, в кулаки.
Мне хочется сорваться с места и бежать отсюда прочь. Но я не могу. Контракт подписан.
Лично мной.
Не далее, как десять минут назад.
Все что мне остается – это сидеть и делать вид, будто не происходит ничего из ряда вон. И что я никак не реагирую на то, что Бергман продолжает осматривать меня самым наглым образом.
Отвожу взгляд.
Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов.
Когда наши взгляды снова пересекаются, в моем ледяное спокойствие и безразличие.
Если он решил, что я позволю ему подорвать мою деловую репутацию, он ошибается.
Глава 8
Первые два часа мы занимаемся тем, что составляем план работы.
Сергиевский озвучивает свои пожелания, суммы, которые он собирается инвестировать. Обсуждаем и другие нюансы.
Обращается в основном к нам троим, исключая Бергмана. Тот мало участвует в общем разговоре и присутствует скорее, как наблюдатель.
Конечно же это нервирует, но я справляюсь.
Собственно, пока стараюсь не высказываться, также как он, все больше записываю и наблюдаю.