– Звучит как название туалетной воды.

Док только вздохнул, не разделяя мой скепсис, широко распахнул дверь в приемную и указал рукой на ждущих там мужчин. Один – тощий и невысокий, с длинным носом и маленькими глазами, которые почти скрывала натянутая на лоб вязаная шапка. Неприятный и отталкивающий тип, у такого наверняка в квартире спрятан склад оружия и фикус.

Второй же – здоровенный татуированный индеец. Он тут же подпрыгнул, крикнул нечто похожее на «Ха!» и, притопывая и хлопая себя по коленям, двинулся на меня.

– Спокойно, Тамати, это Фира, – Доктор грудью встал на мою защиту, чем сразу заработал себе порцию эманаций признательности, но дальнее все перечеркнуло. – Она хорошая. Только ест бумагу, носит отвратительные колготы и в целом унылая тряпка. Да, Дубровский рассказал мне про контрольную.

– Пациент? – произнес Тамати по-английски. И, дождавшись кивка от Дока, похлопал меня по плечу. – Не надо бояться, маленькая женщина, мы с Соколом не дадим тебя в обиду!

– Да, лихие парни, – Док кивнул им, после обнял меня за плечи и притянул к себе. – Выкупил их в одной южноафриканской тюрьме за ящик виски. Потом мы долго скрывались от властей в джунглях, ели муравьев, пили воду из мутных рек, отбивались от крокодилов…

Кровавый Сокол вытащил из кармана какую-то проволоку, свернутую кольцом, запихнул себе в рот и задумчиво пожевал. Надеюсь, это не чека от гранаты. От такого странного типа всего можно ждать.

– Не обращай внимания, Блади сегодня ещё не убивал, поэтому слегка не в духе. Осталось только поставить одну подпись вот здесь, – Доктор вытащил из внутреннего кармана свернутый лист бумаги и ручку и подпихнул мне.

– Не буду подпис…

Проволока отлетела в сторону с такой скоростью, что захотелось спрятаться под стол, как от настоящей чеки. Сокол тоже вскочил и закричал на меня по-французски, эмоционально размахивая руками. Тамати занервничал, зачем-то топнул снова, а Док вложил в мои пальцы ручку и почти заставил подписать договор на прохождение его курса.

На следующий день ровно в семь пятьдесят девять мы с Доктором Всё уже ждали под дверью Дубровского. Элитная многоэтажка, въезд во двор перегорожен шлагбаумом, домофон за малым сетчатку не сканирует, а лифтов внутри даже два: грузовой и обычный. В моей пятиэтажке не было ни одного, как ещё один намек на разницу между мной и Дубровским.

– Где блеск для губ? – шепотом поинтересовался Док, когда после третьего звонка нам так никто и не открыл.

– Не люблю его, волосы липнут.

Семи часов вчерашних пыток красотой мне хватило с избытком, поэтому продолжать марафон и сегодня я не собиралась. И так пришлось вынести визит парикмахера, который частично выстриг, частично выдрал мои волосы плойкой, отчего они казались непривычно легкими. Жутковатое ощущение, но когда я робко поинтересовалась у этого экзекутора с ножницами, смогу ли завязывать хвост, он пригрозил, что сделает ассиметричное каре с выбритым полосами левым виском, если еще раз вслух о таком подумаю.

– У нормальных женщин ничего никуда не липнет. Просто фу-фу-фу иметь такие бледные и тусклые губы. Быстро подкрась!

– Просто фу-фу-фу волосатые губы и полосы из розового блеска по лицу.

С видом: «пускай тело мое порабощено контрактом, но дух свободен», я задрала нос и засунула руки в карманы. Доктор же покачал головой, после чего сам вытащил тюбик из кармана и почти ровно накрасил мои губы.

И привлеченный их сиянием и потрясающим цветом, как будто только этого и ждал, дверь открыл сам Денис «Принц всего курса» Дубровский. Сонный, лохматый в самых настоящих семейных трусах. Клетчатых, очень широких и длинных. Он потер глаза, зевнул, после просиял и обнял меня, затаскивая в квартиру.

– Сорока! Етить ты похорошела! Проходи, давай по кофеевсковскому хлопнем за встречу. И Доктора своего бери.

«Етить», «кофеевский» и семейники настолько сильно не вязались с тем Дубровским, который учился со мной на одном курсе, что становилось не по себе. Внешне – тот же самый человек, пусть и по-утреннему помятый, а вот движения, жесты, привычки – совсем другие. Или это так кажется? Я никогда не видела Дубровского в домашней обстановке, только в стенах университета, а вдруг за его пределами он вот такой? Носит семейники, чешет затылок и угощает гостей кофе «три в одном», пакетики которого спрятаны в керамическую банку с надписью «Гречка». Причем, судя по посыпавшейся на стол крупе, спрятаны надежно.

А еще Ден включил музыку, негромко, чисто для фона, но при первых же аккордах я чуть не выронила кружку. Это был рэп. Самодеятельный, кого-то из местных исполнителей. И это тот самый Дубровский, который водил меня в оперу? Надо же так качественно притворяться! Доктор тоже внимательно следил за действиями Дениса и задумчиво помешивал кофе.

– Значит, вы согласны взять на себя заботу о счастье Фиры сроком ровно на месяц? Помните, насилие строго под запретом, в остальном же можете считать ее своей крепостной крестьянкой.