– Здравствуй Петь, - подошёл и пожал ему руку я.

– Здравствуйте, Сенсей, - несмело улыбнулся этот детина, что не уступал мне ни в росте, ни в ширине плеч. Все, все триста… нет, двести семьдесят три представителя Первого, или, скорее уж, Нулевого Поколения Советских супер-солдат, всегда обращались ко мне «Сенсей». Официально: «товарищ Крид», или «товарищ полковник», меня называла только Наташа… а ещё двадцать шесть человек не пережили эти десять лет. Погибли.

Да – убить можно и супер-солдата. А ребята – все боевые офицеры. Самое боеспособное подразделение Страны Советов. Постоянно в командировках и на заданиях. Там, где сложнее и жарче всего – там они. Наташа не исключение.

Честно говоря, не знаю, как к этому относиться. Их ведь никто не спрашивал, хотят ли они становиться военными. Эксперимент начался для них в трехлетнем возрасте. Ни о какой осознанности выбора и речи не шло. Но не я это решал. Не я отдавал приказ. Не будь той папочки, что я подбросил, была бы какая-нибудь «Красная Комната» или ещё что-то подобное.

Я сел в машину. На заднее сиденье. Рядом со мной устроилась Наташа. Петя занял своё место за рулём.

– Объяснишь, что происходит? – спросил я у Романовой. Она, кстати, уже майор. Как и Петька.

– Вы так внезапно сорвались из Москвы, товарищ полковник. Это переполошило всю нашу службу. Затем с нами связалась Мисс Фьюри и сообщила, что вы вылетаете в Японию. Без подготовленного прикрытия. Пришлось срочно проводить переговоры и согласование с Японской стороной, во избежание дипломатического скандала. Всё же: полковник КГБ – серьёзная фигура, - изложила ситуацию Наташа.
– Времени было мало, пришлось работать топорно, практически в открытую.

– Зря вы ввязались, - помрачнел я.
– Скандал теперь будет больше, масштабнее и громче.

– Почему? – напряглась Наташа.

– Потому что мы с Логаном прилетели проводить жесткие переговоры с местными якудза. И нам плевать на политические последствия. Всем было бы проще, если бы я остался частным лицом. Паспортный контроль бы я прошёл и без вас.

– Ни секунды не сомневаюсь, - ответила Романова. – Но у нас приказ. И мы вмешались. Сейчас вы в стране совершенно официально. И вы – полковник госбезопасности. Пожалуйста, помните об этом.

– Терпеть не могу политику, разведку и политические игры, - проворчал я.

– Это не новость, Виктор Иванович, - улыбнулась Романова, чем ни мало меня удивила.

Заселение в гостиницу прошло гладко. В номере уже ждали мои личные вещи и одежда. Подозреваю, что без порталов не обошлось, так как, иначе, им бы на доставку их из Москвы, не хватило бы времени. Но, удивляться тут нечему: ребята всегда до крайности серьёзно относились к каждому своему заданию. Поэтому и погибло всего двадцать шесть человек за все десять лет. При их работе и её интенсивности – это очень и очень мало.

По местному времени, было ещё только раннее утро. Рабочий день только начинался. Так что, я решил не откладывать дел в долгий ящик.

Переоделся в приличный костюм, собрал в спортивную сумку свежее доги, свои хакама, пояс, тапочки, да спустился вниз. Сели в машину, и Петя повёз нас в Хомбу додзё.

***

Одиннадцать лет прошло с тех пор, как я был здесь крайний раз. Тогда ещё жив был О-Сенсей. Навевает воспоминания. Вызывает ностальгические чувства.

Ещё возле гостиницы к нашей машине пристроились ещё две с официальными представителями встречающей стороны, а на капоте нашей появились маленькие красные флаги. Так что, к зданию мы подъехали уже вполне представительной делегацией.

Встречать нас вышел сам Кёссёмару Уесиба лично, со старшими учениками. И какое было у него удивлённое лицо, когда он узнал меня.

– Виктор-сан? – не до конца веря, но уже улыбаясь, спросил он.

– Здравствуй Уесиба-сан, - ответно улыбнулся я. После чего мы поклонились на местный манер, а затем пожали руки на европейский.

– Ты где пропадал эти годы, Виктор-сан? – с непритворной радостью спросил он. Дзен, приятно, когда тебе искренне радуются. Губы сами собой в ответной улыбке расползаются. – Ты, как исчез тогда в шестьдесят девятом, так ни слуху, ни духу о тебе.

– Учил советских детишек Кунг-фу, - признался ему.

– Кунг-фу? – удивился он. – Но почему не Айкидо? У тебя же шестой дан с правом преподавания. Отец разрешил тебе, помнишь?

– Помню, - ответил ему, разуваясь на входе в додзё. – Но сам не считаю себя в праве. Я слишком плохо понимаю истинный путь Ай-Ки. Нет во мне того просветления, что было у О-Сенсея.

– Жаль, - расстроился Кёссёмару. – Отец бы был рад, если бы ты продвигал его искусство.

– Знаешь, Уесиба-сан, - остановился я и замер, поражённый пришедшей мне мыслью. – Возможно, само Небо меня сегодня направило сюда. Или воля О-Сенсея, смотрящего на нас оттуда. Я ведь не планировал оказаться здесь. Случайно всё вышло…