Люме опешил, глядя на отца.

– Жениться? – переспросил он, не понимая, как такое могло прийти в голову отцу.

– Да. Династии нужны наследники. Так что поторопись, – сухо отрезал король и отослал его жестом.

Принц поднялся к себе, сел в кресло и задумался. Жена – это не совсем то, к чему он стремился. Но волю отца он привык исполнять. Но все-таки… как общаться с будущей невестой? Он привык брать женщин силой, а не ухаживать за ними.

Но где-то в глубинах памяти вдруг всколыхнулось что-то нежное и легкое, женские голоса, заботливые руки. Там, в детстве, его любили. А не боялись.

Впервые за много лет принц задумался о том, чтобы начать хоть какие-то отношения, получить от женщины хоть немного тепла. Причудливая мысль об этом казалась ему странной, непривычной, даже болезненной. Но время от времени она возвращалась и манила его все сильнее.

Люме собрал дары для невесты и отправился в путь. Он высадился на Мальте со своим отрядом, поднялся к королевскому дворцу по старинным извилистым улочкам. И хотя его приняли вежливо и учтиво, он замечал страх в глазах придворных, и это ему льстило.

Короля Мальты сватовство принца Люме Ватра не обрадовало, но зато это была возможность приобрести сильного союзника. Владения династии Фарфетт ограничивались одним островом, а династия Ватра владела территорией трех государств плоского мира: Португалии, Испании и Франции.

Когда в зал вошла принцесса Тарита, принц опешил. Сначала возникло ощущение, что она совсем еще ребенок. Принцесса была маленького роста, золотые кудри вились по плечам и спине девушки, блестели в свете солнца, освещавшего тронный зал через большие витражные окна. Глаза сине-фиолетового цвета, глубокий, задумчивый и чуть печальный взгляд. Вокруг нее порхали разноцветные бабочки, словно Тарита была цветком, на который они мечтали сесть. Пара бабочек действительно сидела у нее на плече, медленно закрывая и раскрывая крылья. Принцесса производила впечатление живой фарфоровой куколки, больше подходящей для того, чтобы играть, смеяться, бегать наперегонки с другими детьми. Только эта девушка-ребенок была печальна. Она не улыбнулась, а лишь присела перед ним в глубоком поклоне и осталась после стоять, потупив взор.

– Мы проведем обряд завтра, – по-хозяйски распорядился Люме. – И тут же уедем: у меня много дел в королевстве.

Он заметил, как король хотел было возразить, но от страха перед Люме кивнул. Принц поклонился и вышел из зала, не взглянув больше на Тариту.

Однако ее красота поразила его до глубины души. Он испытывал странную, тянущую боль в сердце, в котором скреблась и рвалась наружу нежность.

Принц шел по солнечным коридорам дворца, расписанного жизнерадостными цветами, и от ярких нарядов придворных и прислуги в глазах рябило. Во дворце, где он вырос, никогда не было такого буйства света и красок. Такое разнообразие сбивало с толку и выводило из себя.

Раздраженный, он снова вспомнил принцессу Тариту, и желание поднялось в нем волной. Возможно, она станет его секретной отдушиной? Ведь пока она не родит наследника, отец не станет ей вредить. Люме схватился за сердце и растер энергичными движениями грудь – странная ноющая боль не давала покоя.

Возможно, он сможет увезти Тариту в другой дворец, навещать ее там. Принцессе будет лучше где-нибудь в экзотически расписанных, легких ажурных дворцах Андалусии, построенных в мавританском стиле, чем в мрачном готическом замке Барселоны.

– Мой принц! – голос был звонкий и легкий, как колокольчики на тонких лентах, которые звенели на ветру. Люме обернулся, не сумев скрыть растерянности под привычной маской равнодушия. Еще никто не звал его таким нежным голосом.

Тарита догоняла его в компании своих фрейлин. Ее одежды были легкими, как она сама, и многослойными. Полы верхнего платья из прозрачной переливающейся тафты от движения разлетались в стороны, словно крылья стрекозки. И сама принцесса легкими быстрыми движениями напоминала стрекозу или бабочку. Но теперь он видел, что за этими летящими тканями скрывается изящная женская фигура.

Люме попытался изобразить легкое презрение на лице и слегка поклонился, в то время как внутри него разворачивалась борьба между давно забытыми светлыми чувствами и эмоциями и привычной уже каменной чернотой и холодностью.

– Мой принц, – слегка задыхаясь от спешки, повторила Тарита, – мне нужно поговорить с вами. Мой отец не в силах отказать вам, потому что ваше сватовство большая честь, но дело в том, что я была обещана другому человеку.

– Кому же? – спросил Люме.

– Принцу Туулу из династии Шамол.

– Что ж, вам не о чем беспокоиться, если он решит оспорить мое решение, я с удовольствием разрушу его страну, а его скормлю собакам.

Тарита побледнела, весь ее румянец сошел с лица в одно мгновение, прекрасные фиолетовые глаза наполнились слезами.

– Вы не понимаете, мой принц! Я люблю его, а он любит меня. А вы меня совсем не знаете. Этот брак сделает несчастными сразу троих человек. Принц, прошу вас, отмените свадьбу.

Все, что рвалось в нем наружу: нежность, надежды, желание быть для кого-то любимым, – мигом отступило обратно за засовы ненависти и гнева.