– Я позволил себе поближе познакомиться с вашими фрейлинами, принцесса. И нашел их бестолковыми дурами. Они вам больше не нужны. У вас не будет подруг. Не будет связи с родными. Уж я позабочусь. Возвращаясь к теме вашего визита сюда, могу сказать только одно: я поступаю так, как хочу.

Он схватил ее за горло, потащил в спальню, бросил на кровать.

Она хрипела и отбивалась, ее лицо было залито слезами, взгляд был умоляющим, жалким.

– И чтобы у вас не осталось сомнений о серьезности моих намерений, я решил не ждать до завтра с консумацией нашего брака.

Тарита пыталась отцепить его пальцы от горла, оттолкнуть его, но принц Люме ловко задрал ей юбки, засунул ей в рот подол.

Он навалился на нее всем телом, Тарита безуспешно пыталась освободиться, и когда он вторгся в нее, приглушенно закричала от боли и ужаса. Это были самые отвратительные, болезненные и мерзкие двадцать минут ее жизни.

Когда он встал с нее, она еле нашла силы, чтобы соединить ноги и поджать их к животу.

– Можете идти, принцесса. Аудиенция закончена. Вам еще надо подготовиться к свадьбе. Или желаете повторения?

Она медленно покачала головой, не глядя на него, подтянулась за резной столб кровати, села, вытащила тряпки у себя изо рта. Ее бил озноб, ноги были такими слабыми, что Тарита еле дошла до двери.

Там ее подхватили слуги принца, привели одежду в более приличное состояние и довели до покоев принцессы.

Тарита шла как в полусне, растоптанная и безжизненная. Войдя к себе, она, не вызывая служанку, сняла платье и залезла под одеяло. Ей становилось все хуже. Озноб сменился сильным жаром. Казалось, что комната горит, а иногда, весь в языках пламени, ей являлся Люме и насиловал ее.

Она сгорела от горячки к утру. Служанка вошла будить ее и увидела, что принцесса Тарита лежит белая как мел, холодная как лед.

Пока Тарита металась в горячке, богиня семейного очага Гесса выговаривала мужу.

– Это все ты виноват! У девочки могло быть тихое, семейное счастье, а теперь? Придется помочь ей умереть, ведь этот твой принц хуже, чем самая лютая смерть. Почему ты до сих пор не убил его?

– Я не вмешиваюсь в дела магов каждый божий день, Гесса, у меня есть занятия посерьезнее, – Астар старался сделать вид, что погружен в размышления, надеясь, что жена поймет, что он слишком занят, чтобы вести беседы о таких мелочах.

– Ты на что намекаешь? Что мне больше заняться нечем, да?

Гесса вспыхнула от обиды.

– И это не мой принц, – продолжал ее муж, игнорируя то, что его тога начала дымиться, – а общий. Мы готовили для него великое предназначение вместе с остальными богами, забыла?

– А толку? – ядовито заметила Гесса. – Вырос убийца и насильник. Вместо прекрасного принца – кровавый принц. Как кровь всех его жертв отольется Вселенной?

– Все делается для роста и развития. Не получилось так – получится по-другому. Вселенная найдет выход. Мы лишь запускаем движение. Поэтому не надо вмешиваться.

– Ну, конечно, невмешательство – твой конек!

Гесса зло скрутила пояс на своем платье из туманности.

– Но знаешь, что… я сама его накажу. Не получит он этот источник, за которым поехал. Ни невесты, ни источника!

Она выскочила в другое пространство, а ее муж только приподнял скептически бровь: Гесса лишь следует запущенной программе. Сама того не осознавая, она прокладывает новые возможности для Вселенной. Пусть ее. Она всегда действует интуитивно, а вот ему приходится просчитывать дальнейшие ходы. В каком-то смысле Гессе повезло больше: она не тратит столько времени на размышления. Но и в них была своя прелесть.

Подперев свой подбородок рукой, Астар уставился на большую доску, подобную шахматной. Только клеток и фигур на ней было в миллионы раз больше. И они постоянно двигались, влияя друг на друга.

Внимательно всмотревшись, Астар нашел на доске фигуру, означавшую принца, и вздохнул.

И в самом деле, какая жалость, что боги не смогли пробиться к нему в момент его рождения. Вся его жизнь сложилась бы иначе…

Тем временем к умирающей принцессе прежде Гессы успел проникнуть другой бог: длинное змеиное золотистое тело, собачья голова с длинными усами и бородой, короткие лапки. Он обвил тело принцессы, выдавил из нее душу, подхватил в пасть и понес к источнику энергии, который бил за городом.

Там, возбужденно шагая взад и вперед у источника, вокруг которого все время висели радужные капельки энергии, его ждал высокий, худой мужчина с большим и длинным квадратным подбородком, из-за которого он напоминал деревянную марионетку, топорно вырезанную на скорую руку. Лицо было неприятным, но в серых глазах светилась доброта.

– Нашел подходящую душу, – приземлившись, сказало золотистое существо.

– Ты ведь не убил ее, Басилун? – нахмурился мужчина.

– Нет, она и так уже отходила. Я лишь немного ускорил процесс.