Безусловно, метила она в район груди, но не в сердце, иначе я бы уже напал в ответ, каким бы глупым это не казалось. Помирать — так с песней, а не под похоронный марш. Взяв клинок в обе руки, я унял дрожь, приготовившись к бою. "Берсерк" поднял характеристики, и я успел заметить кулак, метивший в мой висок. Рубанув наискось, я отскочил, отключая скилл и прижимая меч поближе к себе: меня явно пытались вырубить или хотя бы демобилизовать. Тело горело, предвкушая сражение, но я не давал адреналину побудить себя к импульсивным действиям — себе дороже. Бинты, по которым вскользь прошёлся клинок, показались мне каменной грядой.

Поэтому следующие несколько секунд были максимально предсказуемы. Сперва я едва успел присесть от молниеносного взмаха пяткой, едва не отправившего мои мозги в отпуск, а потом получил всё той же пяткой по носу, отлетев назад и рухнув спиной в поднявшуюся пыль, сквозь которую медленно, будто специально, шла забинтованная фигура. Сомнений в том, что это был лидер песочных мародёров, не осталось. По лицу, залезая в рот, текла кровь, а дышать стало проблематично. Если с "Берсерком" я едва могу уследить за ней, то без него пытаться хотя бы поцарапать эту особу попросту бессмысленно.

Она приблизилась, потом наклонилась, чтобы вырубить.

Не подведите меня, скиллы.

Под "Берсерком", сожравшим остатки выносливости, я активировал "Плащ и кинжал", движением снизу вверх вспарывая пах понадеявшейся на свою защиту мадам, через секунду завопившей так, что я невольно бросил меч и прикрыл уши, ибо это был крик птеродактиля! В отличие от Эи, мат и ругань лидера песочников больше походили на вполне реализуемые угрозы — вроде кастрации, свежевания заживо и прочего. Помотав головой, я отполз от застывшей на месте фигуры, прикрывавшей кровоточащее причинное место обеими ладонями. Из-под бинтов на лице на янтарных глазах поблёскивали слёзы, сам же взгляд забинтованной выражал презрение, ненависть и простую человеческую обиду. Не тебе меня судить, убийца! Сама же напала без предупреждения, а уж я, как мог, отбился...

— Убью... — громко прошептала она, исчезая в песочном шторме, быстро заставившем меня зажмуриться. Выплюнув песок и пыль, я поднялся, приходя в себя. Судя по голосу, ей было лет двадцать-двадцать пять. Пожав плечами, я тут же передёрнул ими, поднимая с земли меч и ковыляя по дороге прочь — мало ли, подмога прибежит. Из интереса прочитал табличку, упавшую недалеко в стороне: "Если ты это читаешь, ты уже мёртв". Ага, спасибо, вовремя.

Вокруг стояла знакомая из прошлого картина — поля, редкий лес, цветочки, голубые небеса и свежий ветер в лицо. И не подумать, что всего в нескольких часах пути случайного искателя приключений поджидает мрачный Лес Мертвецов. Топая вперёд, я держал ухо востро, предполагая погоню. Запас сил медленно восстанавливался — похоже, с перескочившей за двадцать единиц выносливостью он больше не тратился на передвижение простым шагом. Что мы имеем по итогу...

Какие-то ребята напали на Эю и её эскорт из засады. Не поверю, что эльфы, известные своей меткостью, ловкостью и чарами, проиграли в прямом столкновении. Хотя лидер(ша?) песочных бандитов вполне могла потягаться с несколькими средними воинами эльфийского народа в одиночку. Я бы поставил на то, что нападение было отвлекающим манёвром, чтобы разделить эскорт и повозку Эи. Стоило оставить кого-нибудь из похитителей в живых, но уже поздно о чём-либо сожалеть. Я рад, что ушёл живым и без серьёзных ранений. Исключая сломанный нос, который так и хотелось почесать. Кровь перестала идти уже через полчаса, но я не стал рисковать, продолжая сопеть через одну ноздрю.

Как-то незаметно поля сменились очередным редколесьем, сквозь которое пролегал тракт. Дорога вела на холм, на вершине которого я остановился, вглядываясь в свежее поля боя. Тел было много. Либо та особа была не одна, либо мне очень, очень повезло уйти от неё целым. Вероятно, сражение ослабило её, а мой финт ушами заставил переосмыслить принятое решение меня убивать.

В нескольких толстенных соснах виднелись трещины, вокруг них валялись изувеченные тела, чьи руки, ноги и головы лежали в паре метров рядышком. Кровь заливала всё, куда можно было бросить взгляд: деревья, кусты, траву, часть дороги... С неким мрачным удовлетворением я отметил около двух десятков мертвецов в песочных одеждах, буквально нафаршированных стрелами. Эльфы лежали обособленно друг от друга — все в блестящей на солнце и тонкой на вид серебристой броне, которую неизвестная сила расчленила, словно пластелин. Лошади, уверен, уже разбежались. А вот карета была на месте, хотя покорёженный транспорт больше напоминал вагон поезда на колёсах.

Кристар — жестокий мир. Здесь есть, над чем посмеяться, похихикать или над чем поусмехаться. Но вот это — грубое, жестокое, бесчеловечное и простое, как удар топором палача по шее приговорённого к казни, встречается здесь почаще. Выдохнув, я спустился, держа меч наготове. Здесь воевали как минимум пятидесятиуровневые, поэтому всего один выживший бандит мог перерезать мне глотку. Интуиция молчала. В прошлый раз именно она предупредила меня о приближающейся угрозе в виде забинтованной особы, сейчас лишившейся, пардон, достоинства. Что-то мне подсказывало, что это не последняя наша встреча.

— Эй! — позвал я во второй раз за сегодня. Потом повторил клич, уже на эльфийском. Не дождавшись отклика, подступил к телам, принимаясь за изучение брошенного снаряжения.

В этом мире на большой дороге нет правил и законов. Всё, что лежит с трупами — моё. Никто мне и слова не скажет, даже если узнает. Это с одной стороны. С другой... Не то чтобы я был моралистом, скорей наоборот, персонаж на моём мэйне был тем ещё мародёром и грабителем без единого признака совести. Просто сейчас, глядя на застывшие на лицах гримасы отчаяния и отвержения неизбежной участи, я понял, что буду подонком, облутав ребят, отдавших свои жизни за мою остроухую знакомую. В общем, немного подумав, я решил похоронить эльфов честь по чести — в земле, которую они так любят.