– Мы ведь с женой можем навещать здесь сына? – спросил он.

– Если бы не собирался вам этого позволять, то не брал бы с собой в машину. Я внес вас в список лиц, допущенных на объект. Охрана получила соответствующие указания.

– А что с… лечением? – запнулся он. Видимо, этот вопрос волновал его сильнее остальных. Цеплял за живое. Дарил жестокую сучку надежду…

– Не хочу обнадёживать, Мистер Мур. Предварительную диагностику будем проводить только завтра, когда прибудут соответствующие специалисты. Но, советую сразу попытаться привыкнуть к мысли, что излечить не получится.

– Как это? – даже перестал хмуриться от непонимания и удивления нестарый ещё мужчина.

– Вот так, - развёл руками я. – Далеко не всё можно вылечить. А то, что с вашим сыном… Давайте зайдём издалека, хорошо?

– Эм… давай, - по инерции согласился со мной он.

– Семь лет назад вашему сыну поставили смертельный диагноз. Насколько я понимаю, срок отводился совсем небольшой?

– Полгода, - мрачно подтвердил Мур.

– Прошло уже семь. Байрон до сих пор жив. Это уже чудо. И жизни его прямо сейчас ничто не угрожает. Так ведь?

– Так, - кивнул отец Байрона, который под таким углом на происходящее ещё не смотрел.

– А значит, что что бы не сотворили врачи «Метрон-Фармасивтикалс» семь лет назад, это что-то спасло жизнь вашего сына. Он жив благодаря этому. Вам их не проклинать, а благодарить надо.

– Ну… пусть, - не легко, но всё же согласился со мной он.

– Это что-то поддерживает жизнь и здоровье Байрона уже семь лет. Я, на самом деле не очень уверен в том, что это что-то вообще стоит трогать. Как говорят у программистов… и хирургов: «работает – не трожь».

– А к чему тогда это всё? Эта клиника…

– Ну, попытаться исследовать состояние вашего сына и, может быть, всё же что-то улучшить, но осторожно, всё-таки стоит. Но, как уже я раньше говорил: на многое не рассчитывайте. А во-вторых, и в главных: надо адаптировать его к жизни с его… особенностью и ограничениями. В клинике, под присмотром специалистов, это сделать будет проще и безопаснее, - пожал плечами я.

– Но зачем это тебе?

– Моя девушка, - указал я глазами ему за спину, туда, где Лана в этот момент с интересом рассматривала какой-то аппарат в коридоре. Кажется, эта штука используется для кварцевания воздуха. Не уверен. Я, на самом деле, довольно слабо разбираюсь в больничном оборудовании. Оно тут исключительно для антуража. – Очень добрый человек. Она пытается помочь всем. Всему миру… даже волонтёром в службу крови устраивалась… Я несколько более практичен: помогаю тем, кому помочь могу так, что меня это не сильно напряжёт. Понимаю – эгоистичная позиция, но зато честная. Байрону я помочь могу. И мне это не будет стоить практически ничего.

– Но как же, ничего…

– Эта клиника принадлежит Трастовому Фонду, созданному женщиной, которой я… оказал небольшую услугу, - язык не повернулся сказать «помог». – Я свободно могу распоряжаться его активами так, как посчитаю нужным. Так что пребывание Байрона в этих стенах и услуги специалистов мне лично не будут стоить ни цента. За всё платит Фонд. А он и так благотворительный, так что и ему особой разницы нет.

– Вот как, - задумался ещё сильнее Мур. – Впервые в жизни сталкиваюсь с подобной позицией. И, сказать прямо, она меня настораживает. Заставляет искать подвох.

– Ищите, - пожал плечами я. – Может быть даже какой-то и найдёте. Разубеждать или убеждать я вас ни в чем не собираюсь. Просто ставлю перед фактом: Байрон остаётся здесь. Вы можете его навещать. Специалисты исследуют его патологию. Всё. На этом точка. Согласны вы с этим или нет, меня не волнует. А вооружённая охрана клиники покажет вам, насколько тверда моя позиция. Вы можете идти, Мистер Мур. Домой или к сыну, мне без разницы. Меня ждут, - кивнул ему и двинулся дальше по коридору.

Вторым подошёл Смиттерс. Сделал он это лишь, когда за Муром закрылась дверь палаты его сына.

– Может быть объяснишь, Кларк? Что вообще происходит? Что за парень, и почему привезли мы его сюда, а не в Отдел? Процедура ведь давно отлажена.

– Шеф, парень… не совсем «мета», - начал с основного я. – Он своих способностей не контролирует. Использовать же его возможно лишь в качестве «пушечного мяса». Жалко парня. Он довольно талантливый поэт. Поэтому сюда, а не в Отдел.

– Кто он тебе?

– Никто, - пожал плечами я. – Лишь сегодня ночью с ним познакомился.

– Тогда, почему?

– А разве для того, чтобы помочь кому-то, этот кто-то должен быть тебе кем-то? – слегка иронично посмотрел на Смиттерса я. Да, прекрасно понимаю, что этот вопрос дурацкий. Что, кто бы как на него не ответил, а на практике именно так и есть. Случайным людям не помогают. Но весь смысл вопроса был только в том, чтобы услышать на него отрицательный ответ. Ведь никто и никогда не посмеет признать правоту этого утверждения. Слишком оно… гадкое. И холодное. Люди не любят признаваться в таком.

– Я тебя понял, Кларк, - вздохнул Смиттерс. Ушёл-таки от прямого ответа, гад. Ну да и ладно. – А что это было у порога? Парень раскидал оперов, словно они котята с кошачьим весом. А ты…