Фелан покачал головой.

— Она тоже у Балладина. Я не стал дожидаться момента узнать, что он сделает с кем-нибудь из них.

— Отличное решение, — сказал Кон с тревогой в черных глазах.

Рис потер руки.

— Давайте ворвемся туда и разгромим крепость.

— Естественно ты бы так и сделал, — сказал Кон, качая головой. — Нет. Но нужно действовать деликатнее. Кирила и Ри держат близко друг к другу, что облегчит их освобождение.

Фелан облизнул губы, взглянув на Королеву Фейри.

— Вы слышали ту часть, где я сказал, что Ри скована цепями Мордара?

— Даже не произноси этих слов, — приказала Узаэль, побледнев.

Кон даже не взглянул на Узаэль, когда сказал:

— Я слышал тебя. Это не меняет факта, что нам нужно освободить ее.

— Это невозможно, — сказала Узаэль, встретившись со взглядом Фелана, и ее глаза были полны печали.

— Независимо от того, насколько тяжелы цепи, для дракона может быть иными, — сказал Рис. — Если мы не сможем снять их, перенесем ее — и цепи — в Дреаган.

Узаэль покачала копной черных волос, прежде чем он закончил.

— Этого нельзя делать. Цепи… просто доверься мне. Ты не захочешь, чтобы они были где-нибудь рядом с Дреаган.

— Я не оставлю ее там, — решительно заявил Фелан.

Рис нахмурился.

— Насколько она плоха?

— Ужасна.

Фелан мог сказать только это. Не было слов, чтобы описать, насколько все плохо. За то короткое время, что он знал Ри, она всегда была яркой, наполненной смехом и саркастическим ответом наготове. Раньше он смеялся над тем, как часто она меняла цвет лака для ногтей и как он всегда подходил к цвету одежды. Она была верна народу Светлых Фейри и ему до такой степени, что часто подвергала свою жизнь опасности. И, несмотря на грязную историю с Королями Драконов, в последнее время она несколько раз приходила им на помощь.

— Я не могу потерять ее, — со слезами на глазах прошептала Узаэль.

Это привлекло взгляды трех мужчин. Именно Кон кивнул и сказал:

— Нам нужен план, который позволит всем войти и выйти с друзьями.

— Я пойду за Шайрой, — заявил Фелан. — Я знаю, где ее держат, и знаю, что Кирил захочет ее освободить.

Рис хлопнул его по спине.

— Да. Ты прав. Я пойду с Узаэль и заберу Ри.

От Фелана не ускользнуло, как нахмурилась Королева Светлых. У него не было возможности задать вопрос, так как Узаэль сама прочистила горло, чтобы привлечь всеобщее внимание.

— У меня есть еще кое-кто, кого я должна увидеть внутри крепости, — заявила она.

Кон огляделся.

— Если ты не заметила, Узаэль, мы стоим посреди лужайки дома Тёмных Фейри. Я не собираюсь спорить с тобой по этому поводу.

— И правильно, — горячо сказала она. — У нас нет времени. Ты освободишь Кирила, Рис спасет Ри, а Фелан вызволит Шайру.

Тогда Фелан понял.

— Пока ты отвлекаешь Балладина.

Королева Светлых улыбнулась, откидывая прядь волос цвета полуночи за плечо.

— Когда-то он был моим величайшим воином.

— Кем он был для Ри? — спросил Кон.

Узаэль на мгновение замешкалась.

— Они были как брат и сестра. Балладин поддерживал ее после…

Ей не было необходимости заканчивать. Все поняли, что она имела в виду, когда Ри и ее возлюбленный Король Драконов разорвали отношения. Фелан посмотрел на Риса и Кона. На его месте мог быть любой из них. Тем не менее, Фелан видел Риса с ней. Она общалась с Рисом как со старым другом, а не как с любовником. Кона, с другой стороны, Ри страстно ненавидела. И он отвечал тем же. Слишком много ненависти, чтобы было место чему-то еще, независимо от прошедшего времени.

— И какой у нас план? — спросил Фелан.

Кон посмотрел на Узаэль, и оба лукаво улыбнулись.

— Сначала Узаэль отвлечет Балладина…

Глава 31

Шайра не могла унять дрожь. Ей страшно до глубины души — страшно, потому что знала, какой бы ничтожный шанс у нее ни был с Кирилом, он испарился, как облако дыма.

— С чего ты решила, что можешь уйти от меня? — спросил Балладин.

— Все это было уловкой, как ты и сказал. — Она скосила на него глаза. — Я отличная лгунья.

Его взгляд стал жестким.

— Да, но я думаю, ты действительно рассматривала меня в качестве своей пары.

— Может, на мгновение, прежде чем поняла, во что ввязываюсь.

— Это не имеет значения. Я решил, что никто, кроме тебя, не подойдет мне в жены.

Она отвернулась, хотя знала, что это приведет Балладина в ярость, поэтому не удивилась, когда он больно сжал пальцами ее подбородок и резко повернул ее голову к себе.

— Как же мне нравится твой норов, — произнес он, его красные глаза горели безумием.