А наверху, в тёмно-синей аквамариновой вышине, медленно плыли лёгкие пуховые облака, гулял озорной ветер, тёплым дыханием нашёптывая, уговаривая поверить. В последний раз. Поверить в подлинность счастливой звезды! Ведь без веры нельзя, невозможно прожить на этом несовершенном свете. Сочная трава тихо вторила шаловливому ветру нежным шелестом. «Это твоя истинная звезда, твоя неповторимая путеводная звезда, неподдельная звезда твоего счастья. Ты обязательно будешь счастлив, только доверься ей, поднимись, пойди за нею», – шуршали стройные стебли.

А он, разбросав в стороны жилистые руки, беззащитным крестом распластавшись посреди бескрайнего поля, что есть сил обнимал пахнущую наступившей весной землю. И над ним в высоченном, бездонном небе сияла его долгожданная звезда, единственная настоящая звезда его выстраданного счастья.

Был канун Нового года, самое его преддверье. Но новогоднего настроения не наблюдалось. Ибо ничего неожиданного очередное празднование не предвещало. Так, проходной эпизод, который гарантирует лишь головную боль в последующие двое суток, апатию, слабость, нежелание что-либо делать, ворох различных путаных мыслей и беспричинных сомнений.

Почему опять один календарный период жизни нелепо заканчивается, а другой начинается совсем не так, как хотелось бы?

А может, всё оттого, что не расщедрилась зима на настоящий крепкий мороз с его характерным хрустом и поскрипыванием под ногами, густыми клубами пара изо рта. Не опускался на землю особенный, медленно кружащийся снег, как будто приглушающий все звуки, заставляющий молча стоять у окна и бесконечно долго смотреть на завораживающее скольжение снежинок. Поистине волшебная картина: вот за заиндевевшим стеклом появляются отдельные крупные хлопья, неторопливо вращаются, танцуя свой торжественный предновогодний вальс, и вновь загадочно исчезают…

Но нынче новогоднего настроения не было.

Зато накопились какие-то мелкие, незначительные дела. Их бывает легко и приятно выполнять всем скопом, потому что они не занимают много времени и не требуют особых усилий. Да и не хочется тащить долги в новый год.

Будучи студентом, наш молодой герой жил с родителями и в институтском общежитии бывал не так уж часто. Однако именно туда завела его одна из отложенных на потом мелочей.

Общага была сделана на совесть: здание строилось в самый расцвет эпохи тотального гигантизма и представляло собой внушительное монструозное сооружение, всем своим видом прославляющее развитой социализм. Внутри посетителя встречали узкие длиннющие коридоры, напичканные щелями дверей, сжатые по бокам крашеными стенами, придавленные массивным потолком. Человека непривычного уже через полчаса визита ждали головная боль и приступ клаустрофобии.

Однако постоянные обитатели элитной трущобы на особенности пролетарской архитектуры внимания почти не обращали. То ли обладали своеобразным иммунитетом, то ли, скорее, всё объяснялось просто молодостью и студенческой закалкой. Ведь, как известно из курса общей биологии, самые живучие и легко адаптирующиеся к обстоятельствам существа – это тараканы и студенты.

Такова была и наша героиня.

Она уже давно проснулась, прибралась в комнатке стандартного образца, смотрящей в мир сквозь небольшое окно-амбразуру. Окинула ещё раз взглядом скудное пространство, рассчитанное на проживание двух обитательниц. По замыслу архитекторов, должны они быть худосочными и малоподвижными, проводящими время либо за письменным столом, либо в постели: ведь даже в самом широком месте комнаты разойтись, не зацепив чего-нибудь на столе и на полках, можно было лишь боком друг к другу.

Хотела было навести праздничный марафет, но обнаружила досадную нехватку некоторых необходимых для этого вещей. Все знают, что в студенческом общежитии средства производства и средства потребления обобществлены, вот и пришлось отправиться искать по подружкам свою плойку: накануне её торжественно обещали вернуть и, естественно, не вернули.

Единая студенческая потребительская сеть была обширна и запутанна; предметы путешествовали в ней не только по горизонталям коридоров, но и по вертикалям этажей. За ночь нужная вещь успела перекочевать этажом выше. Найдя её и обменявшись с сокурсницами пустяковыми новостями, девушка направилась обратно к себе.

Спуститься вниз можно было двумя равнозначными путями: повернув направо или налево. Что ж, какая-то невидимая сила подтолкнула её именно налево. Судьбоносный выбор состоялся.

Тем временем герой нашего рассказа завершил почти все намеченные на сегодня дела и собирался уже с лёгким сердцем возвращаться к родным пенатам. Никакой необходимости не было поворачивать в боковой коридор. Однако что-то заставило его повернуть. И там он встретил её, идущую ему навстречу в полутьме одиннадцатого этажа.

Можно сказать, две точки нашли друга друга вопреки всем законам теории вероятностей. Им не помешало хитросплетение петляющих коридоров и громоздящихся этажей, и временное измерение соединило их в одной реальности. Подчиняясь какой-то наивысшей силе, они двинулись в одно мгновение, совершили необходимое количество поворотов, подъёмов, спусков, чтобы встретиться в нужном месте лицом к лицу.

Подумать только, всего два-три деления на круглом циферблате часов могли навсегда развести их в пространстве и времени. Две ничтожные минуты вылились бы в длинную череду лет, наполненных безнадёжными поисками. А один-единственный не так пройденный коридор изрисовал бы линию жизни бесконечными нервными изгибами.