Лицо Урма оставалось непроницаемым, как у всех "хомо галактос", но в глубине огромных зрачков билась напряженная мысль.

– Кто хочет сказать?

– Теперь и я понял, - рассек тишину голос Диноса.
– Предотвратить сжатие нельзя! Но встретить достойно - это в наших силах.

– Что предлагаешь?
– спросил Урм, с недоверием глядя на Диноса.
– Опять голое Действие?

– Нет, нет, - спокойно ответил Динос.
– Просто я подумал... Если пробиться через океан Дирака? Ведь мы проходили его в своих поисках.

– На пространственных дисках - да, - сухо заметил Урм.
– Но не в масштабах планет. Всей нашей мощи не хватит на создание магнитных экранов даже для одной Земли. Планета не пятиметровый диск.

– Погибнуть в борьбе - прекрасно, - вдохновенно заявил Динос. Очистительный огонь аннигиляции смоет все наши заблуждения.

Урм покачал головой.

– Неразумно, - отрезал он.
– Если не бессмысленно.

– Человек всегда сжигал себя, чтобы сделать шаг вперед!
– крикнул Динос.

– Вот именно. Чтобы идти вперед. А куда зовешь ты, Динос?.. Да, погибнуть в борьбе - подвиг. Но кто узнает о нем? Кого вдохновит паше последнее деяние? Будущие поколения? Но ведь их не будет.

Динос молчал. Однако весь его вид говорил о том, что "хомо эмоцио" остался при своем мнении.

... Еще и еще собирался Совет Галактики. Эомин тоже прибыл на заключительную встречу. Накануне они долго беседовали с Урмом в поисках решения. Многодневные дискуссии кончались, а решение не приходило.

Урм был молчалив и бесстрастен. Его лицо совсем застыло, превратилось в камень. Но вот он поднял голову, пристально взглянул на Эомина. И тот понял. Одна и та же мысль, словно холодная молния, блеснула в их сознания.

"Хомо галактос" медленно поднялся во весь свой громадный рост.

– Есть лишь один разумный выход. В том смысле, чтобы сохранить род Хомо...
– Его слова падали в притихший амфитеатр, словно тяжелые, хорошо обкатанные камни.
– Да, наша Вселенная замкнута сама на себя полем тяготения, искривляющим путь луча света. Свет "умирает" па границах Метагалактики. Но теперь гравитация с каждым мгновением слабеет, уступая неведомому полю Мегамира. Луч света освобождается из вековечного плена. Он может лететь в Большую Вселенную. Бесконечно.

– Я понял тебя, Урм!
– восторженно сказал Динос.
– Понял!

Урм поднял руку, останавливая его.

– Да, луч света вырвался из оков тяготения. И мы можем послать в бесконечность Великую Информацию. Весть о себе, о том, что в эпоху красного смещения в этой части мироздания существовало человечество. Мы превратим наш разумный мир - пока не поздно - в луч Информации. Электромагнитными письменами напишем историю рода "хомо сапиенс - хомо галактос". Его победы и поражения, неудачи и взлеты... запишем индивидуальную структуру каждого живущего сейчас, короче говоря, всю нашу цивилизацию. Луч Информации пробьет зону фиолетового смещения и уйдет в свободный полет. Но он не будет мчаться вечно. В одном из тех миров, что скрыты от нас оптическим горизонтом, он снова найдет сходное поле тяготения и начнет движение по спирали. Настанет время - и, повинуясь программе, луч Информации начнет материализоваться.

Верно, что мы не в силах сейчас прорваться в эти сходные миры в материальной форме. Так пусть это сделает за нас луч Информации. Мы не исчезнем бесследно и будем вечно жить в иных, сходных мирах. Я сказал все!

Урм опять превратился в застывший камень. Почти зримый вздох облегчения прокатился по рядам тех, кто должен был принять самое ответственное решение о судьбах всех Хомо. Луч Информации! Это было то, что нужно. Он уже горел в тысячах глаз, устремленных на купол звездного неба.

И Эомину показалось, что огромные галактические звезды утратили свою бесстрастность: вместе с ним они приветствовали это решение.

На Землю они вернулись вместе. Динос коротко сказал:

– Извини. Пойду спать. Устал.

Эомин проводил его задумчивым взглядом. Да, тяжело. Но разве только ему? Хотя Диноса можно понять. Эра Действия кончилась, и Диносу нечего больше делать. Сейчас он словно дельфин, выброшенный ураганом на залитую солнцем отмель. Лоно его жизни, океан, бурно плещется совсем рядом, но уже недостижим. И дельфин обречен. Ибо движение, действие - для него жизнь, а покой, неподвижность - небытие. Впрочем, Диносу предстоит последнее действие, самое ответственное, какое он когда-либо совершал: он должен подготовить все необходимое для дематериализации Земли - строго рассчитанной и с высочайшей точностью запрограммированной аннигиляции. Гигантская вспышка энергии - и луч Информации уйдет в немыслимо далекий путь.

В сознании Эомина еще звучал голос Урма, очень старого и очень мудрого "хомо галактос". Он так долго был его учителем и другом.

– Мы сделали все, что могли... Ты, Эомин, аннигилируешь Землю, - он взглянул на циферблат Галактических Часов, паривший в вышине, - ровно через две тысячи восемь минут... Помни, что этот интервал должен быть выдержан с точностью до кванта времени. Надеюсь на тебя, Эомин. Твоя воля не должна дрогнуть. Иначе Земля не попадет в поток Единой Синхронизации.

– Этого не случится, Урм, - резко сказал Эомин.