— Всего лишь отплатил тебе той же монетой, — пожал я плечами.

— Да мой отец тебя растопчет, гнида, — откашлялся Вихрев. — Он прикажет своим людям и те…

— Какой отец? — прервал я его угрозы. — Вот этот вот, что ли?

С этими словами я показал телефон, на котором включил прямую трансляцию экстренных новостей. По ним как раз передавали задержание Вихрева-старшего. Мужчина с седыми висками выходил из стеклянных дверей своей конторы в сопровождении двух полицейских.

Вот так вот кончилась карьера чиновника по фамилии Вихрев. Да, его задержание должно было произойти через три года по наводке секретаря, который рассказал о преступных методах политика. Рассказал про запугивание оппонентов, взятки, заказные убийства и изнасилования.

Много чего тогда рассказал секретарь, которого потом определили в число людей, попадающих под защиту свидетелей. А Вихрева… Вихрева осудили на пять лет, из которых он отсидел всего два года.

Да и что это были за два года? Как будто в санаторий съездил…

И я вышел на его секретаря, надавил на совесть, сыграл на нотках раскаяния и вывел на дачу чистосердечных показаний. Пришлось немного обмануть и озвучить некоторые делишки политика, за которые секретаря могли привлечь как соучастника. Но чего не сделаешь ради благого дела?

Ну, и немного пришлось задействовать Имитацию голоса, чтобы рассказать трем газетам про делишки Вихрева. Вкупе с чистосердечными показаниями произошел небольшой взрыв общественного мнения — результатом этого взрыва стал арест политика. Да, если бы секретарь просто дал показания, то могли бы и замять-завалить деньгами это дело, но вот когда преступления вышли в прессе, то у полиции просто не осталось другого выбора.

— Пидар, это ты всё сделал, — прорычал Колька, глядя на меня покрасневшими глазами.

Он выглядел так, что ещё немного и его хватит кондрашка.

— Да не, я же не всесильный, — отмахнулся я, чуть отступая. — Твоего отца сдал другой человек, приближенный. А я в этом деле не замешан.

И кому я это говорил? Всё равно Колька меня не слышал. В его голове всё перемешалось. Десять минут назад он был на коне, а теперь… Теперь он втоптан в грязь и тот человек, на которого он всю жизнь полагался, отправляется в полицейское отделение.

Колька видел во мне причину всех его бед и несчастий. Он прыгнул ко мне с криком:

— Сука! Я тебя убьююююю!

Я легко увернулся и шарахнул Кольку в область «солнышка». Хороший способ остудить даже самого буйного сумасшедшего. Удар прошел великолепно, вот только…

Вихрев согнулся и по инерции пробежал ещё несколько шагов. Он споткнулся и полетел было через выступающую часть крыши. Так бы и рухнул вниз с высоты четвертого этажа, если бы я не поймал его за руку.

Так мы и застыли — я держу его за руку, а он перевалился через крышу и висит, как сопля, шарахнутая о стену.

— Подтягивайся, придурок! — просипел я, пытаясь втянуть тело Вихрева обратно на крышу.

Похоже, что ярость покинула Колькину голову, так как он побелел и вцепился второй рукой в край кирпичной крыши. Кожа на косточках пальцев тоже стала белой.

Я уперся ногами и постепенно, сантиметр за сантиметром начал втягивать Кольку обратно. Пусть он и раздолбай редкий, но его смерть точно отнесут на мой счет. Мы же вроде как дрались с ним, по крайней мере все так думают. Так что если Колька упадет с крыши, то это отнесут к моим заслугам.

— Не отпускай меня! Только не отпускай, — просипел Колька, когда его голова поравнялась с крышей.

— Да ты…

В этот момент моя нога соскользнула с мокрого кирпича, меня рвануло вперёд, и я едва не выпустил Вихрева. Только чудом его рука удержалась в моих пальцах.

— А-а-а-а-а! — проорал Вихрев так дико, что спугнул стаю ворон с соседнего дерева.

— Да не ори ты, придурок! Лучше подтягивайся! — прохрипел я и начал снова вытягивать его на крышу.

Меньше, чем через минуту я вытащил Вихрева на гудроновую поверхность и упал рядом. Над нами кружились вороны, одна из них прицельно нагадила на свитер Вихрева.

— К деньгам, — философски вздохнул я.

— Что? — просипел Вихрев.

— Да ничего… Эй, а ты чего, обоссался, что ли? — нахмурился я, вставая на ноги и показывая на его мокрые штаны в области паха.

— Что? — снова спросил Вихрев.

— Ладно, вставай, ущербный. Всё-таки сделал мокрое дело, хоть и не такое, какое планировал.

Вихрев попытался встать, но у него ничего не получилось — ноги не держали нашего отличника.

— Миша, у вас всё нормально? — раздался голос Маринки.