— Чё встал, младшОй? — Снова подал голос неугомонный дежурный.

Но тут же замолк, снова издав недовольно хеканье, которому предшествовал еле слышный звук несильного удара.

Я же, помня, откуда пришли по наши с Верой души избитые мною сявки, снова нажал на педаль газа и повернул руль.

Ехал я медленно, при этом внимательно следя за выражением лица Атремьева. Его глаза бегали, он пытался как-то противостоять и, то и дело отворачивался, нарочито глядя в боковое окно.

Но, против природы не попрёшь. Ну, по крайней мере, если тебя этому специально и очень долго и вдумчиво не учили. Вот и урка, иногда мельком косясь своими поросячьими глазками и тут же отводя их в сторону, успевал выдать нужную информацию. Его зенки бегали, тело то напрягалось то расслаблялось. При этом, его порой сотрясала незаметная никому, кроме меня, конвульсивная дрожь.

И ещё, я постоянно чувствовал его запах. Нет, не исходящее от давно не мывшегося индивидуума амбре, состоящее из перекисшего пота, не стиранной, пропитанной сигаретным дымом одежды и застарелого перегара.

На каком-то подсознательном уровне я ощущал обуревавшие его эмоции. То глумливую радость, когда я почти проезжал мимо нужного отнорка. То, наоборот, затравленный испуг, сменявший её после того, как я притормаживал и, медленно сдав назад, неторопливо поворачивал в нужную сторону.

В общем, двигаясь черепашьим шагом и, можно сказать, «через пень-колоду» мы, наконец, оказались у какой-то заброшенной стройки. И, так как, несмотря на то, что отвернувшийся но, при этом дико напрягшийся Артемьев угрюмо молчал, я заглушил двигатель и, выйдя из салона и тихонько прикрыв за собой дверцу, посмотрел на старшего оперуполномоченного.

— Где-то здесь.

Глава 18

— Ну, ты даёшь, младшОй. — Криво усмехнулся, покинувший вслед за мной машину, дежурный. — Это ж, где мы труп искать будем? И до каких пор? — Он сдвинул, и без того кривовато сидящую фуражку набок и ехидно уточнил. — До второго пришествия?

Что это за знаменательное событие стояло за «пришествием» первым я, естественно, не помнил. Но, судя по индифферентным интонациям в голосе старшего лейтенанта, ответа на это риторический вопрос не требовалось.

— Собаку бы. — Задумчиво зевнул Анатолий Викеньтьевич. И, обламывая самого себя, тут же вернулся к реалиям. — Только, где ж её сейчас взять!

— Так может, отложим до утра. — Тут же снова подал голос старший лейтенант. И, сделав несколько суетливых шагов туда-сюда, с надежной посмотрел на майора. — Место мы уже знаем. А завтра, то есть, уже сегодня. — Недовольно посмотрев на часы, поправился он. — Организуем оперативно-розыскные мероприятия.

В принципе, такой расклад устраивал всех. Да и мне, в общем и целом, было по-барабану. К тому же, слегка утомлённый богатым на события сегодняшним днём, я чувствовал, что скоро начну клевать носом.

Но, ощущение недоделанной работы, назойливым комариком жужжало в глубине сознания. Ну и, невесть откуда взявшаяся «профессиональная гордость», тоже неслышно шептала в ухо, настаивая на непременном завершении этой спонтанной и, если честно, не укладывающейся ни в какие рамки, экспедиции.

— Пятнадцать минут, товарищ майор. — Умоляюще посмотрел на следователя я. И, добавив в голос как можно больше убеждённости, кивнул на всё-ещё сидящего на переднем сиденье Артемьева. — Давайте, я с этим… немного поработаю. Ну а, ежели через четверть часа не будет результата, то отложим поиски до привлечения кинологов.

— Не убей только. — Открыв дверцу и довольно бесцеремонно выволакивая уголовника из машины, проворчал Анатолий Викеньтьевич. И, слегка штурхнув его в моём направлении, без особого энтузиазма поинтересовался. — Помощь нужна?

— Да нет… — Быстренько взвесив все «за» и «против», отрицательно покачал головой я. — Подождите пока в машине. А я с гражданином поброжу пока… — Я обвёл взглядом довольно обширное пространство, напоминающее, если и не руины Сталинграда, то находящееся в состоянии где-то очень близко к этому. — Глядишь, что-нибудь и отыщется…

Видимо, что-то «такое» помимо воли прозвучало в моём голосе. Так как довольно-таки независимо державшийся Артемьев вдруг резко сбледнул с лица и, втянув голову в плечи, попятился.

— Товарищ майор! — Чуть ли не заплакал он. — Я с этим… чернокнижником, оставаться на буду!

— Ма-алча-ать! — Не поддался жалости старший оперуполномоченный. — И, отступая в сторону, и тем самым не давая урке скрыться за его массивной фигурой, обнадёжил. — Ты не бойся, родимый. Ежели что, оформим как несчастный случай.

При этом улыбнулся так иезутски, что холодные мурашки пробежали по спине даже у меня.

А я, вопреки давным-давно сложившимся канонам игры в двух — доброго и злого, — следователей, не стал идти на поводу у шаблонов и, крепко взяв Артемьева за плечё, холодно спросил.

— Может, сам покажешь?

— А-а-а! — Заскулил тот! — Су-у-у-ки-и-и! — И, попытавшись завалиться на спину, засипел. — Ничего не зна-а-аю!

Собственно, этого было достаточно. Так как во время миниатюрного импровизированного спектакля, бросив лишь один короткий взгляд, он успел выдать требуемые для поиска начальные данные.