Некоторая информация имеется в сочинениях средневековых авторов — Бируни, Табари, которая может быть использована для понимания истории древнего Хорезма, однако интерпретация ее сложна и вызывает большие дискуссии. Ценна она в первую очередь для понимания некоторых аспектов культуры древнего Хорезма.

Однако при всей ценности научной информации, содержащейся в перечисленных источниках, основным источником по истории культуры и развитию экономики Хорезма рассматриваемого периода остается археологический материал.

История Хорезма во многом остается для нас еще неизвестной. Одной из самых сложных, если не самой сложной, является проблема происхождения культуры древнего Хорезма. Все исследователи, касавшиеся ранней истории древнего Хорезма, единодушно подчеркивали огромную разницу между Хорезмом VI–V вв. до н. э. («архаическая эпоха») и обществом предшествующего времени. Однако признание этого факта не сопровождалось специальным исследованием проблемы сложения культуры архаического Хорезма. Сравнение же материальной культуры тазабагьябских и амирабадских племен с культурой архаического Хорезма показывает столь глубокие различия, что их объяснить только стадиальными изменениями невозможно: бесспорно, что одной из причин должны быть и изменения этнической картины, в частности приход новых значительных групп населения. Только в последнее время эта проблема начинает находить свое решение. Б.И. Вайнберг, исследовавшая недавно открытые на Узбое памятники куюсайской культуры, предложила, как нам кажется, убедительное решение этой проблемы (Вайнберг Б.И., 1979).

Согласно этой концепции носители куюсайской культуры представляют собой часть населения Мидии (Хоарена), которые в VII в. до н. э. в результате политической нестабильности в этом районе были вынуждены двинуться на север, заселив берега недавно вновь обводненного Узбоя. Куюсайцы были частью тех хорасмиев, которые упоминаются на юге (на территории Северного Ирана) ранней античной традицией (см.: Пьянков И.В., 1972б). На берегах Узбоя куюсайцы вели оседло-земледельческое и скотоводческое хозяйство. Затем они передвинулись на территорию Хорезма, освоив первоначально только левый берег Амударьи. Именно с этим движением куюсайских племен связано освоение жителями Хорезмского оазиса ряда элементов культуры, свойственных традиционно земледельческому югу Средней Азии.

Эта концепция достаточно хорошо согласуется с данными ранней античной традиции о южном местонахождении хорасмиев и с данными более поздней традиции — об их местонахождении в устье Амударьи (Пьянков И.В., 1972б). Хотя имеются некоторые несоответствия между выводами И.В. Пьянкова и Б.И. Вайнберг, однако они носят второстепенный характер. Видимо, на современном уровне изученности проблемы решение ее может быть только таким. На протяжении VI в. до н. э. Хорезм оказывается под властью Ахеменидов, чему есть бесспорные свидетельства. Примерно на рубеже V и IV вв. до н. э. Хорезм добивается независимости — одним из подтверждений этому служит незаконченное строительство здания сатрапской резиденции на городище Калалыгыр. Как независимое государство со своим царем Хорезм предстает в эпоху завоеваний Александра Македонского. Изменения происходят в ту бурную эпоху, когда на юге Средней Азии гибнет Греко-Бактрийское царство под ударами кочевников. В это время правители одного из кочевых племен юечжииского круга смогли получить власть над Хорезмом (Вайнберг Б.И., 1977, с. 77). Во второй половине II в. до н. э. (не позднее начала I в. до н. э.) эта новая династия начинает чеканить свою монету. Сама чеканка, по мнению Б.И. Вайнберг, имела не экономическое, а только прокламативное значение. Необходимо отметить, что современные исследования не подтверждают активно разрабатывавшуюся С.П. Толстовым концепцию о существовании в первые века до н. э. мощного Кангюйского объединения, центром которого был Хорезм [71] .

В первой половине I в. н. э. в Хорезме в силу неизвестных нам причин вводится новая система летосчисления (Вайнберг Б.И., 1977, с. 77 и сл.). Особой проблемой, чрезвычайно сложной и вызвавшей значительные дискуссии, является проблема взаимоотношения Хорезма и Кушанского царства. Видимо, все-таки есть основания полагать, что Хорезм не вошел в состав Кушанской державы и сохранил свою независимость (Вайнберг Б.И., 1977, с. 87 и сл.). В III в. н. э. в период завоеваний на востоке основателя Сасанидского государства Артапгара Хорезм на короткое время попадает в номинальную зависимость от Ирана. Хотя несомненно, что в Хорезме после юечжийского завоевания и вплоть до арабского завоевания правила одна династия, тем не менее, составить бесспорный список царей этой династии в настоящее время трудно, поскольку имеется довольно сильное расхождение между нумизматическими данными и сообщениями Бируни.

Чрезвычайно важным в истории Хорезма было взаимоотношение с кочевыми племенами. Для Хорезма, окруженного со всех сторон пустыней, эта проблема всегда имела первостепенное значение. В настоящее время вырисовываются только некоторые аспекты ее. В частности, не подлежит сомнению большое экономическое значение этих взаимоотношений.

Поселения. Насколько можно судить по имеющимся материалам, в Хорезме древней эпохи жизнь концентрировалась по сравнительно узким полосам (несколько км шириной) вдоль отдельных каналов. Вдоль магистрального канала создавался оазис, представлявший собой определенное экономическое и, видимо, административное (или политическое) единство. Материалы правобережного Хорезма, где памятники древности сохранились лучше, чем в других частях Хорезма, показывают это самым ярким образом. На территории правобережного Хорезма фиксируются следующие большие каналы, вдоль которых располагались оазисы: Кельтеминар (или Базаркалинский канал) с большим ответвлением в сторону Джанбаскалы; Тазабагьяб (Кырккызский, или Беркуткалинский); Якке-Парсанский (ответвляющийся от Тазабагьябского в районе крепости Большой Гульдурсун); Гавхорэ, орошавший окрестности Топрак-калы. По наблюдениям исследователей (Гулямов Я.Г., 1957, с. 99; Андрианов Б.В., 1969, с. 125), у истоков каждого из каналов находился большой укрепленный пункт (возможно, городской центр), а граница оазиса защищалась серией укреплений, возведенных на отрогах Султануиздага или отдельных возвышенностях (Бурлыкала, Аязкала 1, Большая Кырккызкала, Кургашинкала, Джанбаскала). Эта система сложилась по меньшей мере уже в IV–III вв. до н. э., т. е. в раннеканчюйское время (Неразик Е.Е., 1976, с. 14). Хотя материалов по левобережному Хорезму гораздо меньше, поскольку здесь (в отличие от правобережного Хорезма) жизнь продолжалась и в более поздние эпохи, исследования показали, что и здесь ситуация была аналогичной.

Данные принципы оставались неизменными на протяжении всей древней эпохи, что, однако, не означает отсутствия изменений внутри системы. Эти изменения проявлялись в том, что наряду с одним крупным городским центром в пределах оазиса возникало на протяжении древнего периода несколько более мелких. Кроме того, окраинные крепости иногда также превращались в небольшие городки.

Уже в архаическую эпоху можно говорить о существовании в Хорезме по крайней мере двух типов населенных пунктов. К первому типу относятся крупные, так называемые городища с жилыми стенами. Наиболее типичным среди них является Кюзелигыр (Толстов С.П., 1962, с. 94–104). Возведение его относится к периоду от рубежа VII–VI вв. до н. э. по V в. до н. э. [72] Зафиксировано два основных горизонта. Городище расположено на останцевой возвышенности вблизи большого канала. Оно имеет подтреугольную форму, протяженность с севера на юг около 1 км. Городище окружено стенами. Насколько удалось проследить, внутри стены проходит сплошное коридорообразное помещение шириной от 2,5 до 4 м. К нему примыкает в южной части городища один-два ряда помещений различных размеров и планировки. В центре городища располагалось крупное здание. Основной зал его имеет площадь 285 кв. м. Монументальная архитектура этого сооружения контрастирует с рядовой застройкой городища этого же горизонта. Невдалеке обнаружены остатки трех башнеобразных сооружений, назначение которых не ясно. Возможно, это культовые или погребальные сооружения. На городище зафиксированы также остатки медеплавильного и железоделательного ремесла и мастерской по обработке бирюзы.

К концу архаической эпохи относится городище Калалыгыр (Толстов С.П., 1962, с. 112 и сл.), доминирующее над древней ирригационной системой Черменяб. Городище в плане представляет собой прямоугольник (1000x700 м), имеет мощные укрепления (башни, предвратные лабиринты). В западной части городища непосредственно у стены находилось дворцовое здание, построенное в традициях ахеменидской монументальной архитектуры; по предположению исследователей, оно могло предназначаться для ахеменидского наместника Хорезма. Строительство дворца и укреплений не было завершено, что, возможно, связано с выходом Хорезма из-под власти Ахеменидов.