Что-то подобное мне пришлось испытать, когда я прибыл в 39-ю армию. Положение к тому моменту в районе Ржев - Ярцево создалось для армии напряженное. Продвижение ее вперед застопорилось. Части оказались втянутыми в своеобразную горловину и были зажаты с трех сторон противником. И многое для активизации боевых действий наших сил должен был сделать штаб тыла со всеми его службами.

Штаб я разыскал в Андреаполе. Тут же располагалась станция снабжения. Познакомившись с подчиненными командирами, поинтересовавшись их планами, поспешил через Нелидово и Белый в штаб армии. С трудом его отыскал. Представился командарму генерал-лейтенанту И. И. Масленникову.

– Как вы нас разыскали?
– искренне удивился он.
– А мы ждем вас, постарайтесь поскорее вникнуть в наши нужды и завтра зайдите ко мне.

Генерал Масленников был спокоен. Ни суетливости, ни раздражительности я не уловил в его поведении. Он коротко, толково отдавал распоряжения, пытаясь найти выход из возникших сложностей.

На следующий день командарм сказал мне, что о всех трудностях в обеспечении частей и соединений горючим, продовольствием, боеприпасами он доложил в Москву генералу А. В. Хрулеву. Вот-вот оттуда должен приехать представитель. Командарм пожаловался на то, что его по рукам и ногам, связывают находившиеся в армии в большом количестве лошади. Их нечем было кормить.

– Товарищ командующий, - обратился я к Масленникову, - мы и своими силами многое можем сделать.

Я не был раньше знаком с генералом Масленниковым. И мало что-либо слышал о нем. Но с первой же минуты проникся к нему симпатией. Худощавый, ниже среднего роста, он ровно держался с окружающими. А вы себе представьте картину тех дней. Впереди тебя, справа, слева вражеские войска. Они активно действуют, ведут огонь, делают все, чтобы смять наши ряды. Согласитесь, нужно иметь большую выдержку, недюжинную силу воли, чтобы не сбиться на грубые окрики, не запаниковать.

Услышав, что я предлагаю что-то новое, обещающее хоть какое-то облегчение в нашем положении, он оживился, велел выкладывать все.

Я настаивал на том, чтобы перевести штаб тыла из Андреаполя в Нелидово. Это было разумно в той обстановке. Все наши довольствующие службы должны были приблизиться к ведущим боевые действия частям, чтобы эффективней помогать им, в конце концов, лучше знать нужды тех, кто сражался на передовой.

Требовалось срочно отремонтировать отрезок дороги, соединяющий Нелидово со станцией снабжения. Мы брались сделать это своими силами, использовав на работах оставшееся местное население. В Нелидове предлагалось организовать перевалочную базу, куда бы мог прибывать войсковой транспорт.

При штабе армии необходимо было иметь постоянную оперативную группу из офицеров штаба тыла. Я с начальниками служб должен был находиться в Нелидове, организуя и обеспечивая бесперебойную работу живительного конвейера перевалочная база - передовые части.

После этого короткого доклада командарм посмотрел на члена Военного совета корпусного комиссара А. Я. Фоминых, на начальника штаба армии полковника П. П. Мирошниченко. Те согласились с моими доводами.

– Товарищ Коньков, поторопитесь все это как можно быстрее выполнить, распорядился командующий.

Мы поработали на совесть. Нашли и корм для лошадей. На это пошла солома, которой были покрыты крыши домов и сараев. Поток машин и конных повозок с грузами на передовую увеличился. Об этом пронюхало гитлеровское командование. Вражеская артиллерия стала интенсивно, обстреливать, минировать участки дороги.

В Нелидове размещался штаб 22-й армии. С разрешения ее начальника штаба генерал-майора М. А. Шалина я позвонил начальнику штаба Калининского фронта генералу М. В. Захарову, попросил его оказать помощь в охране дороги.

– Хорошо, товарищ Коньков, на помощь вам прибудет лыжный батальон, желаю успеха, - выслушав меня, ответил генерал Захаров.

Действительно, через день батальон лыжников оседлал нашу дорогу. Фашисты уже не совались сюда. Конечно же, трудностей со снабжением не убавилось. Из истории, как говорится, ничего не выкинешь и не вычеркнешь. Наступил критический момент, когда под напором превосходящих сил врага горловина, в которую попала армия, была затянута.

Я об этом узнал в Нелидове. Срочно приказал своему штабу переместиться в Андреаполь, чтобы оказывать действенную помощь выходящим из окружения частям и подразделениям. Почти месяц мы занимались этой трудной работой...

В один из дней мне было приказано срочно отправиться в штаб 29-й армии. Я воспользовался фронтовым самолетом, прибыл к новому месту службы, представился командарму генерал-майору В. И. Швецову. Снова возглавил штаб тыла. Армия в конце июля - августе 1942 года участвовала в Ржевско-Сычевской операции войск Калининского и Западного фронтов. Вначале войска армии успеха не имели, а затем, используя удачные действия Западного фронта, прорвали оборону противника на глубину до 30-35 км и вышли к Волге восточнее Ржев - Зубцов. 23 августа соединения армии перешли к обороне по восточному берегу Волги.