Взгляд вроде и радостный, но обеспокоенный.

Было странно видеть, как его встревожила моя боль.

Но еще более странным казалось то, что впервые, открыто выражая свои эмоции, я не почувствовала себя уязвленной.

"Нельзя расслабляться, нельзя показывать свою слабость" - так я всегда думала раньше.

Но теперь эти правила были просто не нужны.

И наблюдая за тем, как забеспокоился волк, я даже позлорадствовала и весьма охотно пустила новую слезу.

– А хочешь тоже меня помучить, маленькая?
– ласково спросил Гроз.
– Хочешь? Чтобы мне тоже было больно, м?

С готовностью кивнула, снова громко шмыгнув носом.

– Тогда мсти – коварно прошептал волк в губы. – Не сдерживай себя, маленькая фурия.

И я мстила…

Царапала его до крови…

Раздирала и слизывала с соленой кожи металлические капли.

Мстила , так же кусая его в шею, зубами оставляя глубокие следы, и следом – впиваясь и в его плечи, и в губы…

А потом уже - стонала ему в рот, задыхаясь от неотступных толчков, потому что хитрому волку все это слишком понравилось.

Кончив одновременно с ним, почувствовала себя вполне удовлетворенной своей местью.

– Хочу остаться здесь на всю ночь, Ардо – пробормотала, когда Гроз увлек меня к себе под бок – Встретить рассвет.

– Встретим, кроха - долгий поцелуй в макушку.

Почувствовала, как волк аккуратно откинул волосы, чтобы снова коснуться языком пылавшей шеи.

Он зализывал мои раны, пока его руки нежно ласкали тело, убаюкивая в своих надежных объятиях.

– Спи.

Последнее слово подействовало как заклинание.

Но перед тем, как окончательно провалиться в сон, я вдруг с удивлением поняла, что можно быть свободной даже тогда, когда любишь.

И даже с меткой на шее, можно не чувствовать себя раненным зверем в капкане охотника.

Не чувствовать ни страха, ни парализующего ужаса.

Вместо этого - одна лишь любовь внутри.

И прав был этот Гриммо, любовь – это совсем не про боль.

"Не про душевную боль" - усмехнулась, поправляя саму себя.

Скрипучая дверь чуть не стукнула меня по носу. Благо, вовремя успела отойти в сторону.

Растрепанный, уставший домовой стоял на пороге, удивленно оглядывая меня с ног до головы.

Его вопросительный взгляд на мгновение задержался на нарциссе в моих руках, затем вопросительно скользнул по лицу и там и остановился.

– Госпожа Мрак, очень неожиданно видеть вас снова.

– Гроз.

– Что, простите?

– Госпожа Гроз – поправила я.

Кустистые брови домового удивленно взметнулись вверх.

– О-о – медленно протянул он - Примите мои искренние поздравления, Айса…

Справившись с удивлением, Арчибальд тепло мне улыбнулся и шире распахнул дверь, приглашая войти внутрь.

– На самом деле, я ненадолго – сообщила, все-таки переступая порог.
– Просто хотела оставить это у вас...Если позволите, конечно – подняла высохший нарцисс, снова демонстрируя его домовому.

От меня не укрылось, как Арчибальд тут же смущенно опустил глаза, явно подбирая наиболее тактичную фразу для отказа.

– Боюсь, Айса, я не очень хорош в цветоводстве – неуверенно пробормотал он.

Облегченно выдохнула.

– О, не переживайте, это и не цветок вовсе – успокоила домового.
– Это нарцисс. В смысле, клинический.

После этих слов, в старой коморке повисла напряжённая тишина.

Я с легкой улыбкой смотрела на домового в упор, пока его вычислительная машина пыталась совместись эти слова с нашими прошлыми разговорами и отыскать в них нужное объяснение.

Кажется, оно всё-таки нашлось – спустя минуту домовой молча забрал цветок из моих рук.

– Да, и еще кое-что, Арчибальд…

Присев на краешек кресла, покопалась в сумке и достала оттуда несколько стеклянных пузырьков.

– Я принесла для него стандартный уход. Ну, тот, к которому он привык.

Поставила на стол первый флакон.

– Это кислота. Простая, соляная. Ничего особенного. Поливаю раз в неделю. Это – ткнула пальцем в следующий флакон - жидкий огонь. И третий флакон, запомните, он голубого цвета,- это восстанавливающее зелье, чтобы он не умер… - осеклась, глядя на жалкий, весь скукоженный нарцисс.