В начальных классах мы всегда представляли себя супергероями, бегали и спасали все и всех, тогда у нас была фантазия огого. А когда нашим семьям получалось выбираться на природу, мы часами пропадали в лесу, воображая волшебный мир. Так что фильм, идущий два с половиной часа, пролетел для нас в миг.

Мы выходили из зала, страстно обсуждая моменты фильма, которые больше всего нам понравились, вдруг телефон завибрировал. Разблокировав экран в надежде увидеть ответ Никиты, я расстроилась. Это было сообщение из чата класса. Мое смс так и не было прочитано Власенко, однако он до сих пор был в сети. Мои мысли начали сгущаться. Ну не мог же он обидеться, в самом деле, на то, что я ушла из объятий. Это нормальная реакция, наверное.

Мой слух порезал до боли знакомый едкий смех. Глаза сами повернулись в нужном направлении, и мое сердце рухнуло. Возле входа в кинотеатр столи Лиана и Никита. Наблюдая за ними издалека, я видела, как она запустила в его плечо свои ярко накрашенные щупальца и громко, я бы сказала, наигранно смеялась. Реакцию Никиты я не видела. Он стоял вполоборота, благо его руки находились скрещенными на груди.

В сердце вспыхнул огонь злости, предательства и горечи. Глубоко дыша, я обернулась к брату.

– Систр, ау, ты где витаешь? Все еще в параллельном мире?

Я схватила брата под руку, и мы быстрым шагом направились к фуд-корту, в надежде, что еда утолит мою боль. Предпочтение в блюдах я оставила Леше, сейчас я была бессильна что-либо решать. Мои мысли превратились в кашу. Благо лучше мамы мои предпочтения в еде знал брат, поэтому я наслаждалась поеданием пасты болоньезе, на десерт у нас оставалась пицца.

Я пыталась сконцентрироваться на разговоре, но разум и сердце возвращались к той горькой сцене, которая до сих пор стояла перед моими глазами. Приходило осознание, что предательство Власенко может означать конец только начавшихся отношений. Однако за все время они оба не обмолвились о статусе их отношений. Получается, они друзья и вольны делать что хотят?

Леша помахал рукой перед моим лицом, вытаскивая меня из заточения разума.

– Ну рассказывай, – объявил Леша засасывая в себя одну лапшинку.

– Рассказывать что? Непонимающе уточнила я.

Брат вытер рот салфеткой и заглянув в мои глаза.

– Я же вижу, что тебя что-то беспокоит, – поглаживая тыльную сторону ладошки, – мы же всегда друг другу доверяли.

Его искренность стала чуть ли не добивающей пулей сегодняшнего вечера. Всеми силами я старалась сдерживать подступающие слезы. Леша понимающе молчал, давая мне время собраться с мыслями. Промокнув глаза салфеткой, я сделал глубокий вдох-выдох и принялась рассказывать.

– Мне нравится один мальчик, – сделала паузу, чтобы посмотреть реакцию брата, но тот внимательно слушал, без проявления каких-либо эмоций. – На самом деле мы знакомы с ним еще с садика, но мы были в разных группах и почти ни разу не общались. Так что полноценное знакомство с первого класса. С того самого времени он принялся меня изводить. Сначала оказывал знаки внимания, потом подшучивал и так все десять лет. И только недавно я посмотрела на него под другим углом. Или же это он изменился. Может все вместе, я не знаю, – уставше потерла виски и продолжила, – даже сейчас все так странно. В один момент хочется его обнять и раствориться, а в следующий придушить.

Леша усмехнувшись, подавился лимонадом. Тот выплеснулся из его рта прямо на джинсы. Взглядом я пригвоздила брата к стулу. Он одновременно извинялся и вытирался салфетками.

– Продолжай, – суматошно вытираясь, сделал жест, что внимательно слушает меня.

Я закатила глаза и продолжила: – загвоздка в том, что мы не обозначили, что между нами. И я не знаю, как быть... А когда мы прощались на крыльце, он назвал меня Дианой. Я крайне редко слышала свое полное имя из его уст. В основном в момент официального обращения и то это были его дурацкие розыгрыши. Боже, ваши отношения это так сложно, – зарываясь в ладони, простонала я.

Прошло несколько минут, а Леша продолжал молчать.

– Алло, может ты что-нибудь скажешь? Ткнула его трубочкой от коктейля в ладонь.

– Я рад за тебя. Наконец-то и ты влюбилась, – радостно объявил он и принялся дальше есть уже остывшую пасту.

– И это все? Прокричала на весь зал, размахивая вилкой с макарониной.

– Твой ухажер...

– Никита, – поправила я брата.

– Твой Никита влюблен в тебя по уши. И не размахивай вилкой, а то я буду весь в твоем соусе.

– Прости, – протянула ему салфетки. – Если, как ты говоришь: «он влюблен в меня по уши», то почему он так себя повел перед прощанием?

– Скажу тебе как есть. Во-первых, на счет того, как он тебя назвал даже не переживай, я уверен на 80%, что он даже не заметил этого, а ты тут сидишь и убиваешься.

– А во-вторых? Перебила я брата.

– А во-вторых, ты его столько раз отшивала, что он скорее всего колеблется сделать решающий шаг, боясь, что ты его снова оттолкнешь.

В его словах была правда. Однако, даже если так, это не изменяет увиденного мной. Брату, конечно же, об этой ситуации лучше не знать, а вот девочкам я точно все выложу. Они то уж точно с холодной головой посмотрят на всю ситуацию, а то я одна могу наломать таких дров, что сгорю я и все вокруг.