— Да что ты такое говоришь? Как это Элизия больше не Элизия? — она невольно сорвалась почти до крика.

— Прошу, говорите тише, пока я не решил, что делать, не хочу, чтобы слуги знали, это будет лучше для Вашей же дочери.

— Ты прав, — нахмурилась леди Милдварт, — поясни мне.

— В теле вашей дочери другая девушка.

— Да как такое вообще возможно? — она помотала головой, отрицая услышанное, — Почему ты не сообщил об этом мне?

— Просто не успел. Я и сам узнал об этом час назад.

— Как она там оказалась? — у женщины появилось много вопросов.

— Мы как раз это выясняли до Вашего визита, — Теон кивнул.

— Мы? — нахмурилась женщина.

— Да, я и мой друг, Лайт Бладброу, верховный маг.

— Это он тебе сказал?

— Да, миледи, Вы же знаете, что сам я не обладаю магическими способностями, — устало выдохнул Теон и снова растрепал свои волосы.

Женщина оглядела его более внимательно. Уставший. Мятый. В некотором роде даже растерянный. Похоже, не шутит.

— Да, да, я помню, — нахмурилась Белатэс Милдварт, — я могу увидеть её?

— Если хотите, — Теон кивнул.

Мужчина встал с места и предложил леди руку, помогая встать. Женщина встала, а граф подставил ей руку, чтобы она могла за нее ухватиться. Через пару минут они были уже у двери спальни. Майори внимательно посмотрел на женщину и уточнил еще раз.

— Вы точно хотите её видеть? Это больше не Ваша дочь.

Леди Милдварт утвердительно кивнула:

— Я хочу хотя бы убедиться, что с телом моей дочери все в полном порядке. И надеюсь, что рано или поздно, она в него вернется.

Теон открыл дверь, пропуская ее внутрь. В комнате царил полумрак. Первое, что бросилось в глаза женщине, так это стоящий в ногах кровати суровый верховный маг в рабочих одеждах. Зрелище и правда было впечатляющим. Потом она перевела взгляд на саму постель. Дочь была бледной, с растрепанными волосами и с каким-то мученическим выражением лица. Лицо леди приняло ту же мимику, будто чувствуя мучения дочери.

— Здравствуйте, леди Белатэс Милдварт, — наконец-то отозвался Лайт, смотря, как и его друг входит следом за женщиной.

— Что с ней? — позабыла всякие приличия расстроенная леди.

— Не переживайте, я просто погрузил ее в сон.

— Она опасна? Ты уверен, что это не моя дочь? — тихо спросила она, умоляюще смотря на Лайта и надеясь, что тот опровергнет слова Теона.

— Нет, не думаю, что она опасна, — покачал головой Лайт, продолжая держать руки за спиной, — К сожалению, это действительно не Ваша дочь. Совершенно другая энергетика, поведение, и она не знает ничего, из того, что знала леди Элизия.

Леди Милдварт поморщилась и подошла ближе к кровати, смотря на доченьку и не веря своим ушам.

— Но где же тогда моя дочь? И как кто-то оказался в ее теле? Она его захватила?

Граф Майори прислонился к стене, слушая разговор и тоже рассматривая девушку. Конечно, было интересно, куда делась Элизия, но, с другой стороны, он снова поймал себя на мысли, что не против такого стечения обстоятельств. Слуги Женевьеву полюбили, она действительно добра, учтива и внимательна. И не спорит с ним до потери пульса, если его доводы разумны.

— Если верить словам девушки, то она не захватывала тело вашей дочери, как она в него попала, и куда делась леди Элизия, я пока понять не могу.

— Вы что просто ей верите на слово? — удивилась леди Милдварт.

— Конечно нет, я проверю ее воспоминания. Пожалуйста, не волнуйтесь, я возьму это дело под личный контроль.

— Хорошо, но я думаю, что стоит сообщить об этом инциденте королю, — она наморщила лоб.

— Я ему сообщу. Но Вас я настоятельно прошу никому не говорить о том, что вы сейчас узнали. Это же для безопасности вашей дочери. Кто-то уже прознал, что в теле Элизии другая. И была записка с угрозой.

— И как давно она здесь? — устало выдохнула женщина.

— Около месяца, чуть больше, — спокойно сообщил маг.

— Но, тогда же была свадьба, — в голосе леди Милдварт послышалось удивление.

Лайт Бладброу пожал плечами.

— И ты за это время не заметил?

— На самой свадебной церемонии я ничего не заметил, а потом мне некогда было навестить чету Майори, было слишком много работы.

— Значит, поэтому я не получала писем от дочери. А эта мерзавка все это время молчала, — возмутилась леди.