Шляпник прикрыл глаза рукой от яркого света. Он ещё больше походил на пугало, чем когда Траль видел его в последний раз. Его одежда была грязная и изодранная, на лице не было заметно ни кровинки; на тощие плечи падали длинные спутанные волосы.

Траля охватил приступ восторга. Он всегда хотел поговорить со Шляпником, и вот ему представился шанс. Шляпник представлял собой одну из самых примечательных поведенческих загадок, сразу после собственного прошлого Траля.

— Здравствуй, Шляпник, — произнёс Траль и сел в паре метров от него, поставив между ними подсвечник.

— А, — с презрением бросил Шляпник. — Это вы двое.

— Нет, только я, — ответил Траль.

— Обманывай себя в другой раз. Раз уж я должен терпеть твоё присутствие, будь любезен быть честным со мной. Ну, и кто ты нынче? Траляля или Труляля?

— Ты же знаешь, ни того ни другого больше не существует, — непреклонно произнёс Траль.

— Какой же богомерзкий союз заключили твои родители, ведьма и дворф. Не удивительно, что ты закончил именно таким образом.

— Я здесь не о себе разговаривать…

— О нас, — перебил Шляпник.

— Что?

— О нас. Ты здесь не о нас разговаривать.

— О себе.

— О нас.

— Расскажи мне о дворфе? — Траль попытался сдвинуть беседу с мёртвой точки.

— Я не знал твоего отца, жирный ты идиот, — бросил Шляпник и разразился диким смехом, который тут же оборвался. Он подался вперёд, посмотрел по сторонам, словно, желал убедиться, что в камере никого больше нет, и прошептал: — Всё в порядке. Я знаю твою тайну; мне можно рассказать. Как видишь, я и сам сижу в окружении тайн.

Шляпник отпрянул, скрестил руки на груди и понимающе подмигнул Тралю.

— Ясно, — сказал Траль. — Тогда расскажи о Румпельштильскине?

Шляпник покачал головой.

— Избегая темы, ты не сделаешь лучше, знаешь ли.

— Дворф Румп…

— Да, да. Он сбежал, я ему помог, никакой тайны тут нет. Не считая той тайны, что я тебе не рассказываю. Но у дворфа собственный план, причём уже довольно давно.

— Зачем ты отправил его к своему сыну?

— А, мой малыш. Как он?

— В порядке.

— Он… здесь?

— С чего ему быть здесь? — спокойно переспросил Траль.

— Я просто подумал, что дворф вдохновит его на посещение своего старого доброго папочки.

— Твоего сына отправили в Тосторонье в целях предосторожности. С трудом представляю, как мелкий дворф мог бы его переубедить.

Шляпник выглядел расстроенным, но внезапно его лицо расплылось в ухмылке.

— Что ж, вернёмся к делу. Я отвечу на все твои вопросы, если ты скажешь мне, с кем именно из вас я сейчас разговариваю.

На лбу Траля проступил пот. «Быть не может. Как он узнал?». Тралю повезло прожить долгую жизнь, что позволило ему пережить множество людей, а детали его прошлого, основная их часть, была похоронена в Агентстве, либо в Архиве и в памяти тех немногих, кто тоже жил долгую жизнь.

Шляпник подался вперёд.

— Безумец не может обмануть безумца, а я, как тебе известно, совершенно безумен. Я знаю вас, Траляля… и Труляля. Но, как я и сказал, я сохраню вашу тайну. Я лишь желаю знать, с кем именно сейчас разговариваю. Вот и всё.

Траль попытался собрать. И не никак не мог.

— А…э…ы…

— Это не совсем по-английски, не так ли? Послушай, мне известно, что ты сумел убедить всех вокруг, что две твои личности слились в одну, следовательно, ты совершенно нормален и способен вести себя, как обычный член общества. Но, мне лучше знать. Я знаю, каким образом ты добываешь столько информации. Знаю, почему ты так здорово справляешься с безумцами и преступниками Этосторонья. Всё потому, что ты такой же безумец. Только лучше скрываешься. Вы оба предали сами себя. Вы оба до сих пор здесь, для меня это очевидно. Вы — шарада, подделка, подражание. Вы — великолепный театр из двух актёров, но с одним голосом. Итак, — сказал Шляпник и распрямил тонкие костистые пальцы в вопросительном жесте, — скажите, что я неправ.

Траль обильно потел. Он ведь был осторожен. После терапии он смог убедить всех, что сумел развить нормальность в изящное искусство.

— Ты… т-т-ты неправ.

— Да?

— Я здесь не о нас разговаривать. — Траль закрыл рот ладонями.

— Ааа, ну, вот вы где. Вы должны признать, что вырывать страницы из моей обширной книги — не самая плохая идея. Гораздо лучше быть теми, кто вы есть, нежели теми, кем вас хотят видеть люди.

— Н-но, ты же сумасшедший.

Шляпник широко улыбнулся.