Он уже тогда знал, что я напишу ему 19 мая (1 июня) 1969 года: «О, как мне хотелось бы с Вами поговорить, Владыко! Со мною так много всего случилось с того времени, как я был на Филиппинах, и это настолько повлияло на мое восприятие, что я перестаю узнавать себя. Духовная ревность моего детства утонула в окружающей меня обстановке, грешной и материалистической».

Но великий святой видел, что не все из моих духовных усилий «утонуло» и продолжал призывать меня к служению Церкви, советуя «получить богословское образование и с этой целью поступить в Свято-Троицкую семинарию. Да поможет тебе Бог и да благословит Он тебя на этой стези» (письмо от 18 (31) января 1961 года).

Конечно, слова в полной мере не могут выразить моей благодарности и любви к незабвенному Архипастырю. Во время земной жизни Епископа мы литургически возглашали: «Святыми молитвами господина нашего... Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас».

Но поскольку, согласно истинным словам Самого Спасителя нашего, «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22:32), я и сегодня продолжаю обращаться с этой молитвой к помощи святителя Иоанна.

Всегда вознося благодарения Господу за то, что Он удостоил меня быть свидетелем жизни Его величайшего святого, чьими молитвами я не «утонул» окончательно в тщете этого мира, не сомневаюсь, что придет день, когда земная Церковь также прославит архиепископа Иоанна как одного из тех, «...которых весь мир не был достоин» (Евр. 11:38), и мы возблагодарим Бога, дивного во святых Своих.

Отец Георгий Ларин.

38. Удаление опухоли

Владыка Иоанн был для нас, сирот, любящим отцом и верным другом, действительно понимающим наше положение. В приюте он даже устраивал нам несколько раз в год вечера, так как знал, что мы, дети, тоже должны немного повеселиться. Он был человеком духовным, человеком святой жизни, И, тем не менее, понимал и жизнь мирскую. Мы всегда могли прийти к нему и попросить помощи, если у нас была на сердце тяжесть, и он нас понимал и с любовью утешал. А чтобы мы не унывали, он часто шутил с нами.

Особенно он любил меня – из-за того, что я была первой девочкой, появившейся в его сиротском приюте. Навещал он меня и впоследствии и очень любил моих детей, которые называли его «дедушка». Мою дочь Ольгу он крестил в Приютском доме святителя Тихона в Сан-Франциско. С его смертью я лишилась большого друга и отца.

У меня был муж – атеист. Иногда он бил меня. Я пожаловалась Владыке, который вызвал его и спросил: «Почему ты бьешь Валю?» На это муж ответил: «Потому что она зарабатывает, а мне денег не дает». «А на что она тратит деньги? – спросил Владыка. – Она тратит их на детей. И очень хорошо, что она тратит их на детей, а не на распущенную жизнь. Если ты будешь травмировать Валю, я заберу ее обратно в сиротский приют святителя Тихона. Мне не составит большого труда держать ее там. Я воспитал, с Божией помощью, 3500 сирот, так что для меня это привычно».

Мой муж обещал больше не заниматься рукоприкладством и действительно хорошо себя вел, пока Владыка был жив. Но когда Владыка умер, он снова испортился, и я развелась с ним.

Рассказываю Вам обо всем этом потому, что именно в связи с этим произошло чудо. Очевидно, после того, как муж меня ударил, на груди у меня образовалась опухоль величиной с кулак. Я обратилась к врачу, миссис Шимкин, которая посмотрела опухоль и сказала, что после серии уколов она должна рассосаться. После нескольких уколов опухоль затвердела. Тогда я пошла к отцу Митрофану и рассказала ему обо всем, что произошло. Он сказал: «Пойдемте в усыпальницу нашего дорогого блаженного Иоанна и отслужим панихиду по «Владыченке», как ты называешь его. Возьмем немного масла от его лампады, и ты трижды помажешься, говоря: «Молитвами святого архиепископа нашего Иоанна, Боже, дай здравие рабе Божией Валентине, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь».

Я помазала себя четыре раза, как он велел, и опухоль, как он и предполагал, рассосалась. Тем временем доктор Шимкин созвала консилиум врачей, чтобы решить, как быть со мной и позвонила мне. Я сказала, что больше у меня опухоли нет, но она мне не поверила и велела прийти к ней, чтобы лично удостовериться в этом. Когда я пришла, она меня осмотрела и была поражена, что опухоли действительно нет. Тогда она спросила, может ли она посетить со мной то святое место. Я ответила: «Конечно. У меня есть даже ключ от усыпальницы Владыки. Мы пойдем и помолимся ему, и Вы поставите ему свечку». В ответ она напомнила, что она еврейка, но я возразила, что к Владыченке идут люди всех вер и исповеданий. И мы пошли. Она очень усердно помолилась и затем сказала мне: «У меня болит сердце, но я почувствовала себя гораздо лучше, когда поставила свечку вашему святому Епископу».

Доктор Шимкин была хорошей женщиной, она умерла несколько лет назад, а отец Митрофан сейчас парализован и не может писать. И я не знаю, что мне теперь делать.

Вы, возможно, слышали, что три года назад я чуть не умерла во время операции и даже теперь иногда чувствую себя не очень хорошо. Но блаженный Иоанн спас меня еще раз. Тогда все, кто меня знал, отслужили по нему панихиды, чтоб он меня спас. Он всегда защищает меня от различных тревог и опасностей. Когда-нибудь напишу Вам об этом подробнее. Благословите меня. Прошу Ваших святых молитв.

Грешная Валентина Диатроптова, 1985 год, июль.

39. Заступничество за еврейского мальчика

У одной еврейской дамы из России был больной сын, и, что она ни делала, ничего ему не помогало. Она была почти в отчаянии. Но ей сказали, что у русских есть «батюшка Иоанн», который служит в соборе и по молитвам которого многие получили исцеление. Она пошла в собор и ждала, когда блаженный Иоанн закончит богослужение и начнет собираться. Тогда она подошла к нему и попросила помолиться за ее сына, которого назвала Мишей, дабы блаженный Иоанн не узнал, что он еврей. Блаженный Иоанн посмотрел на нее и сказал: «Я буду молиться о Мойше (т.е. о Моисее, – настоящее имя мальчика). Вскоре после этого мальчик начал поправляться.