Прежде всего – какая-то неопределенность, напоминающая о так нравящемся им учении, что Бог – Ничто71.

Открывается путь для философских изысканий и самых произвольных выводов, но в направлении, уже намеченном. София – это женское начало Божества. В соответствие ей есть тварная София, женское начало в созданном Богом мире. Строго проводится параллелизм – везде в соответствие мужскому есть женское начало. Вопреки учению апостолов, что о Христе Иисусе «несть мyжескiй пoл, ни жeнскiй» (Гал. 3, 28) и сглаживаются разделения и различия у облекшихся во Христа, хотят даже Божество разделить на мужскую и женскую половину. Используют для этого учение о Святом Духе, но все же не отождествляют его с Софией.

София им нужна, как нечто, связующее Божество и тварь. Тварь бывает «софийна» в разной степени, и высшая степень Софии тварной есть переход в Софию Нетварную. Богородица «есть тварь, но уже и не тварь»72, – пишет профессор Булгаков.

Бог и человечество в этом учении становятся чем-то единым, но не потому, что люди суть дети Единого Отца и повинуются Ему с любовью, а потому, что человечество в своем высшем проявлении есть переход в Божество. В зависимости от разной степени софийности, Божество и человечество суть ряд степеней одной великой лестницы, вершина которой Бог, а низ – самые яркие представители греха и неправды в человечестве. Но как человечество нуждается для полноты существования в Божестве, так и Бог нуждается в человечестве и отдельных его представителях. Вот о чем уже довольно прозрачно пишут проповедники «софианства».

Сравнять Бога и человека – вот их цель, которая, быть может, неясна еще и многим из них. Подчас это довольно ярко высказывается. «Сделать религию богочеловеческою», – призывал Владимир Соловьев в своем слове в память Огюста Конта. До сих пор, по высказанному им мнению, было обращено внимание только на первую часть – на божественную. Теперь нужно обратить внимание на вторую часть, сделать религию более человеческой, возвысить человечество.

Представители «софианства» работают над этим.

Пишутся трактаты, в которых проводится мысль, что Богоматерь и Иоанн Креститель были чуть ли не в такой же степени необходимы для искупления, как Сам Христос. Они, по учению «софианцев», были софийны в высшей степени. А за ними идут остальные представители человечества, каждому отыскивается подходящее место, сообразно степени его «софийности». В дальнейшем может получиться лестница, с внешней стороны напоминающая систему эонов гностика Валентина. Там тоже ряд степеней, причем в каждой два зона – мужское и женское начало.

Но еще больше, чем внешнего сходства, у новых философов духовной близости к древним еретикам – гностикам. И там, и здесь стремление постигнуть все тайны высшего мира, всему найти точное место в изобретаемой ими схеме. Руководит и первенствует при этом человеческий ум. Священное Писание, богооткровенные истины приспособляются к созданным людским вымыслам учениям, от них берется лишь то, что подходит и согласуется с этими учениями. Но чтобы покорить свой разум Вере, проникнуться духом православного учения и в духе его размышлений и мудрствовать – об этом не хотят думать. Действительно, где же здесь «богочеловечность» религии, если человек будет Богу верить больше, чем себе? К тому же Бог обыкновенно открывался людям через людей же, Своих избранников, пророков, апостолов, а «почему они лучше нас могут знать? Да разве мы не можем, как и они, удостоиться высшего познания?» Так, если и не выражаются открыто, то практически проводят в жизнь те, кто думают открыть тайны Высшего Мира главным образом своими изысканиями.

Впрочем, теперешние философы и не скрывают, что считают наше время наступлением эпохи «чрезвычайных откровений», и пишут об этом в своих произведениях. Не скрывают и своих симпатий к еретикам-гностикам, которых не стесняются ставить в ряд учителей Церкви, а часто восхваляют даже больше, чем святых Отцов.

«Гносис» в переводе с греческого значит знание. К знанию, к постижению тайн Божиих человеческим умом и человеческою мудростью страстно стремились первые еретики, не могшие постичь глубины и не удовлетворявшиеся простотой изложения Христианского учения. После них это многократно повторялось в истории. Французская революция дала культ поклонения Разуму. «Русская» революция должна, по мнению лиц, идейно связанных с ней, дать торжество премудрости. Но не Той Премудрости, Которую проповедовали пророки и апостолы; ищут они славы, а не Ее науку проповедуют.

«Истинная философия через Сына дана», – сказал еще Климент Александрийский73. Пришедши на землю Сын Божий, принесший людям науку Божию, предупреждал, что греховный «мир» не уверует в Него, а проповедники Его учения будут гонимы. Часто говоря о Себе в третьем Лице (Мф. 8:20 и др.), Сын Человеческий сказал: «Сегo рaди и премyдрость Бoжiя речe (в другом Евангелии это стоит в первом лице: «Сего ради, се, Аз» ): послю в них (к ним) прорoки и апoстолы, и от них убiют и изженyт» (Лк. 11:49; Мф. 23:34). Но гонимые ученики Слова помнят, что их Учитель и Господь сказал: «несть рaб бoлiй гoспода своегo: aще Менe изгнaша, и вaс изженyт» (Ин. 15:20). Поэтому они остаются верны Ему как при гонениях на них, так и слыша, как другие соблазняются о Христе. «И оправдися премyдрость от чaд своих всeх» (Лк. 7:35; Мф. 11:19). «И блажeн eсть, иже aще не соблазнится о Мне» (Мф. 11:6; Лк. 7:23).

А что сказать о искателях другой Премудрости? Приведем слова Афанасия Великого. «Где же они нашли вообще сказанным в Божественном Писании или от кого слышали, будто бы кроме Сего Сына есть иное слово и иная премудрость, и потому изобретают подобные вымыслы. Ибо все видимое и невидимое Им получило бытие, и без Него ничтоже бысть. О другом же ком или об ином чем не имеют представления святые, и не вымышляют слов или премудростей, которых ни имени, ни дел не показывает Писание, и которых именуют одни эти еретики. Ибо их это изобретение, их христоборное предположение; они употребляют во зло имя Слова и Премудрости, вымышляя же себе что-то иное, жалкие люди эти отрицаются истинного Божия Слова, истой и единственной Отчей Премудрости. Итак, если в Божественных Писаниях не отыскивается иной премудрости, кроме Сего Сына, то и от Отцов не слыхали мы ничего подобного; еретики же исповедуют и написали, что есть премудрость несозданно соприсущая Отцу, Ему собственно принадлежащая и зиждительная мира: то Сын Сей будет Тот Самый, Который и по их словам вечно соприсносущ Отцу. Так во всем омрачены они умом, отрицают истинную Премудрость и отыскивают премудрость несуществующую, подобно манихеям измышляют себе иного Бога и отрицают Бога истинного»74. «Надо сказать извратителям честных догматов Церкви и правильного смысла Писаний: утрезвитесь пиянии от вина своего (Иоил. 1, 5), дабы могли вы, узрев пресветлую красоту истины, вместе с нами воскликнуть к Сыну: воистину Божий Сын еси»75.