Александр решил выстроить Башню заново, потому что ее восстановление, очевидно, казалось делом невозможным. Но предварительно следовало убрать мощные наслоения строительных обломков. Многие греческие, а позже и римские авторы, описывавшие походы Александра, упоминали Вавилон и его постройки. Так, например, у грека Страбона (60 год до нашей эры — 20 год нашей эры) можно прочесть следующие замечания, касающиеся Башни: «Там же (в Вавилоне. — Авт.) находилась теперь уже уничтоженная гробница Бела[9], которую, как говорили, в свое время разрушил Ксеркс. А представляла она собой четырехгранную пирамиду из обожженного кирпича высотой в один стадий, и каждая сторона имела длину в один стадий. Александр хотел ее восстановить, но это было очень большое предприятие, и оно требовало много времени — одна лишь уборка обломков представляла собой работу на два месяца для десяти тысяч человек, — так что он не смог закончить начатое дело, потому что вскоре постигли царя болезнь и смерть, а из преемников никто уж более об этом не заботился»{27}.

В последующей традиции, как и здесь, у Страбона, а также у Диодора и Арриана, Башня считалась гробницей Бела, так как подлинное ее назначение забылось, а представления о характере вавилонской религии оказались утрачены.

У Арриана из Никомедии (около 130 года нашей эры) можно, кроме того, узнать, что расчистка развалин Башни в отсутствие Александра, отправившегося в поход в Индию, велась крайне вяло. Поэтому царь, вернувшись, приказал поставить на эту работу все свое войско. Тот факт, что работы, упоминаемые в письменных источниках, были действительно выполнены, подтверждается данными раскопок. Как уже неоднократно говорилось выше, на месте Вавилонской башни в настоящее время найдено сравнительно мало строительных обломков. Имевшиеся здесь ранее и убранные при Александре остатки Башни обнаружены теперь к западу от Этеменанки. Имеется в виду группа холмов Хомера, достигающих в северной части высоты 16 метров. С помощью вертикальной штольни Кольдевею удалось показать, что эти холмы состоят из нагромождений строительных обломков, тогда как следы самого строения отсутствуют. По-видимому, производя разборку развалин, строительный мусор отправляли сюда по Евфрату, который в греческие времена еще протекал по искусственно измененному руслу, и здесь сгружали. При раскопках холмов обнаружены битый кирпич, остатки асфальта и куски штукатурки, а также обломки кирпичей с надписями времени Навуходоносора II. Очень важным свидетельством является найденный в фундаменте Этеменанки фрагмент цилиндрической надписи Навуходоносора II. Объем сваленных в Хомера строительных обломков, как теперь подсчитали, составляет 300000 кубометров; на их переброску некогда действительно могли уйти 600000 человеко-дней, о плате за которые говорится у Страбона.

В южной части Хомера нагромождение строительных обломков в дальнейшем использовали для устройства здесь греческого театра с амфитеатром и сценой тех же размеров, что и у других театральных сооружений греческого мира.

В центральной группе холмов Хомера особое внимание привлекли к себе многочисленные кирпичные обломки ярко-красного цвета. Именно к ним восходит арабское название холмов — Хомера — «Красные». Своей окраской эти обломки обязаны большому пожару, свидетельствами которого, помимо всего прочего, служат отпечатки, оставшиеся от полностью сгоревших деревянных конструкций, и оплавленные куски глины. Кольдевей полагал, что именно здесь находилось место, где посмертно сожгли на костре любимца Александра — Гефестиона.

Есть основание считать, что работы по разборке руин Башни к моменту смерти Александра (323 год до нашей эры) заметно продвинулись. Однако новое строительство, несомненно, не успело начаться. При преемниках Александра никаких работ, связанных с Башней, уже не велось. Грандиозные планы относительно этого святилища были похоронены вместе с Александром. И в письменных источниках каких-либо сообщений о зиккурате этого времени не содержится.

Поддержание традиции

Тем не менее у культа Мардука все еще имелись покровители и приверженцы. Сохранились также разрозненные сведения о строительной деятельности, касающиеся нижнего храма Эсагилы. Так, при сводном брате Александра и при его преемнике в Эсагиле велись работы по сносу этого храма, предполагавшие, очевидно, возведение новой постройки в дальнейшем.

Тем временем в ходе борьбы, связанной с разделом империи Александра, верх взял сатрап Селевк. Он создал новую большую империю, простиравшуюся от Ирана до Сирии. Вавилон тем временем продолжал утрачивать свое значение, тем более что Селевк около 300 года до нашей эры основал неподалеку от него свою новую столицу — Селевкию. Значительная часть жителей Вавилона переселилась туда — кто по доброй воле, кто по принуждению. Отныне резиденция властителя, его дворец и административные постройки находились в Селевкии.

Сын Селевка Антиох I еще раз воздал дань древней вавилонской традиции и принял титул царя Вавилона. Однако это отнюдь не означало, что Вавилон снова стал столицей. Все же вместе с титулом Антиох I возложил на себя определенные обязательства в отношении местной религии. Он публично заявил о своем признании культа Мардука в Вавилоне и Набу в Борсиппе и уделил внимание восстановлению обоих святилищ. В клинописной надписи на глиняном цилиндре, заложенном в основание постройки (Антиох I и в этом следовал старым обычаям), сказано: «После того как мое сердце подвигло меня на строительство Эсагилы и Эзиды[10], изготовило кирпичи Эсагилы и Эзиды в стране Хатти[11] чистыми руками с применением масла дерева русту и затем доставило, для того чтобы сложить фундамент Эсагилы и Эзиды, 20 адара 43 года (287 год до нашей эры) я заложил фундамент Эзиды, законного храма Набу, бога города Борсиппы»{28}.

Среди жрецов Эсагилы, очевидно, еще было немало крупных ученых; так, например, жрец Берос написал историю Вавилонии, посвятив ее царю Антиоху I. Этот труд представлял собой обзор знаний, представлений и традиций, уходивших в глубь веков, вплоть до мифической древности, знаний, еще доступных в то время, а впоследствии утраченных. В обширной хронологической таблице автор привел всех известных ему правителей, начиная с царей, правивших до потопа. Сравнение списков Бероса с более ранними клинописными источниками послужило поводом для серьезных научных споров. Сам его труд, первоначально написанный по-гречески, известен нам только в извлечениях, включенных в книги других авторов, оригинал же не сохранился. Его цитировали многие греческие и римские писатели и, несомненно, в ряде случаев исказили, так что в настоящее время у нас нет верного представления об этом первом историческом сочинении, посвященном Месопотамии. Трудно себе представить, чтобы Берос в своей книге не рассказал о ступенчатой башне в Вавилоне, но соответствующие цитаты пока неизвестны.

Реставрационные и строительные работы проводились в святилище Эсагила и при более поздних селевкидских правителях. Об этом свидетельствуют упоминания, встречающиеся от случая к случаю в письменных памятниках II века до нашей эры. Культ Мардука и других вавилонских богов продолжал поддерживаться не только жрецами, но и, вероятно, частью населения. Сохранение традиции являлось одной из главных задач храмов; оно выражалось в составлении новых текстов и переписывании старых. При отсутствии оригиналов именно эти копии служат в наше время источником разнообразной информации, касающейся религии и культа, городских сооружений и отдельных построек.