— Но…

— Перестань волноваться.

— Ты недостаточно волнуешься.

— Тогда мы можем остаться здесь, если ты этого хочешь. Но, если мы поедем, то только вдвоем, одни под звездами. — Он посмотрел мне в глаза. — Что ты хочешь сделать?

Секреты, интриги и фраза о том, что мы должны быть только вдвоем, одни под звездами.

Какая девушка смогла бы устоять?

Мы подождали почти час, потом молча покинули пентхаус. Коннор, казалось, был занят своими мыслями. А я пребывала в ужасе от мысли, что Джонни выскочит из своей комнаты и начнет орать на нас.

Но нам удалось спуститься вниз, к конторке парковщика, и спустя две минуты мы сидели в ламборгини. Сначала я думала, что он отвезет меня в казино, или в какое-то офисное здание, или в другое место в городе, но потом поняла, что мы уезжаем из города.

Очень далеко от города.

В пустыню.

Коннор молчал всю дорогу. Я потянулась и взяла его за руку, чтобы подбодрить. Он мимолетно улыбнулся мне, затем уставился на дорогу перед собой, словно снова потерялся в своих мыслях.

Проехав полчаса по шоссе и оставив позади окрестности города, Коннор свернул на пустую второстепенную дорогу и поехал дальше сквозь ночь. Огни города превратились в тусклое сияние на горизонте, а звезды засияли ярче над нами.

Не знаю, случалось ли вам когда-нибудь находиться вне светового загрязнения городов, но, когда вы наконец попадаете туда, где на мили вокруг нет никакого освещения, это потрясающе. Всю свою жизнь я жила в пригороде и городских районах — сначала в Шарлотт, затем в Афинах, в Джорджии во время учёбы в колледже, затем в Лос Анджелесе. Я никогда не была за пределами сияния тысячи уличных фонарей.

До настоящего момента.

В то время как мы уезжали дальше в пустыню, звезды на небе становились все отчетливее. Сначала несколько сотен, затем тысяча, и, чем дальше мы удалялись, тем больше их становилось.

Я где-то читала, что только двадцать процентов всего человечества доводится увидеть Млечный путь во всей его красе. Большинство из нас живут слишком близко к цивилизации, чтобы наслаждаться миллионами огоньков, из которых состоит наша галактика.

Для меня это было впервые.

Я открыла окно и просто смотрела в небо, пока ламборгини мчался сквозь ночь. Я потеряла счет времени, свет звезд становился все ярче.

Затем автомобиль снизил скорость и повернул на грунтовую дорогу.

— Куда мы едем? — испуганно спросила я.

— Это часть сюрприза.

Колеса прокладывали себе путь по грунтовой дороге — две минуты, пять минут, десять. Я начала волноваться — что, если мы сломаемся здесь? — а потом, когда сияние звезд над головой стало еще красивее, я забыла обо всем.

Наконец, мы остановились.

Коннор выключил фары, вылез из машины, обошел ее и открыл мою дверь. Как только я оказалась снаружи, и он закрыл ее за мной, на мили вокруг не осталось ничего кроме темноты. И перед нами предстало небо, усыпанное звездами на миллионы миль над головой.

Вокруг стояла полная тишина, кроме тикающего звука охлаждения двигателя ламборгини. Даже ветра не было, хотя температура воздуха значительно понизилась. Я набросила на плечи накидку и огляделась.

— Что ж… ты это хотел мне показать?

— Да. Именно это, — сказал Коннор, глядя в темноту. Его голос звучал взволнованно… почти смущенно.

— Эм… ладно…

— Что ты видишь? — спросил он.

Я посмотрела на небо.

— Миллиарды звезд.

Он проследил за моим взглядом.

— Это действительно красиво, правда? Но я не об этом.

— Что ты имеешь в виду?

— Вокруг нас. Здесь, где мы стоим. Что ты видишь?

Обширные равнины песка и заросли кустарника, и низкорослые растения, едва заметные в темноте.

— Кхм… пустыню. Много, очень много песка.

— Я вижу возможность всей жизни.

Я снова огляделась. И опять же видела лишь мили пустоты.

— Думаю, вот почему ты миллиардер, а я нет, — пошутила я.

Конор отошел в сторону шагов на двадцать, затем повернулся и посмотрел на меня.

— Я вижу эквивалент всей нефти в Саудовской Аравии умноженный на миллион.

Я нахмурилась, затем уставилась в темноту, задаваясь вопросом, может я пропустила пару нефтяных вышек.

Нет.

— Ты полагаешь, здесь есть нефть? — спросила я, прислонившись к капоту ламборгини. В холодном ночном воздухе тепло, исходящее от машины, было приятно согревающим.

— Лучше. Думаю, этот ресурс практически безграничен — по крайней мере на миллиард лет вперед — и он более экологически чистый, чем любой другой энергетический ресурс, которым мы владеем.