— С некоторых пор это больше по твоей части, Марат, — роняю несдержанно.

Я растеряна. Действительно растеряна. И не знаю, что ему сейчас сказать. Хочется повесить трубку, чтобы ещё немного побыть наедине с собой, привести в порядок голову и продолжить придерживаться своего плана.

— Вряд ли. Как только я тебя увидел в первый раз — понял, что это не наша с тобой история. У нас все будет по-другому.

Безмолвие провисает в трубке. Никто из нас не осмеливается произнести ни слова, хотя мне есть что возразить, Марату — о чем умолчать. Сохраняем тишину мы долго, пока муж не решается заговорить первым:

— У меня самолёт вечером. Завтра выступление перед ребятами. Может быть, получится пересечься ненадолго?

— Извини, пожалуйста, у меня правда очень сложный день. Я… не самый лучший сейчас собеседник, — просто я на взводе и боюсь вспылить. Нам это сейчас ни к чему. — Да и не хотелось бы тебя ограничивать по времени, я могу задержаться сегодня.

— Лис, — тон его перестаёт быть непринуждённым, — я по голосу слышу, что что-то не так. Тебя гложет что-то касательно нас?

— И это тоже, Марат, — не пытаюсь увильнуть.— И это тоже. Мне нужна небольшая перезагрузка, мозги плавятся.

— Я понял. Как освободишься — сможешь СМС черкануть?

— Конечно.

— Отлично. Тогда я позже наберу. Не отвлекаю.

И разговор прерывается. Странное ощущение. Словно в подсознании я ждала чего-то. Чего-то иного, и не дождалась. Но обещание выполнила: сообщение Марату отправила, и он его даже прочитал, бросив в ответ безликое «отлично».

Домой добираюсь обессиленная. Прям лимон, который прокрутили через соковыжималку.

Паркуюсь возле дома — мне повезло, есть местечко.

И выхожу, цепляя сумочку с соседнего сидения.

Плечи поникли, думать уже ни о чем не хочется. Бреду к подъезду, настроение привычно шевелится где-то под плинтусом.

— Попалась, — внезапное прикосновение к спине, руки на талии и воодушевление в голосе перерубают мое спокойствие. Я вздрагиваю от неожиданности и мгновенно впиваюсь пальцами в мужские ладони.

Сердце ускоряет темп, а я облегченно прикрываю глаза. Опасности нет. Все нормально…

— Как ты меня напугал, Марат, — не вижу его лица. Обессиленно укладываю затылок на его плечо.

— Да, есть немного.

Прижимает к себе. Крепко… утыкается носом мне в висок, с шумом медленно вдыхает воздух. И мой запах.

— У тебя же самолёт через несколько часов. Ты что здесь делаешь?

— У меня все под контролем. Я всего лишь заехал поцеловать тебя. И лично привезти ужин.

Чтобы лично привезти ужин в момент, когда для него это может вылиться в нехилую проблему, должны найтись достаточно веские основания.

Марат отпускает меня и отстраняется, приподнимая с асфальта бумажный пакет. Протягивает мне.

— Компанию составить не смогу, прошу прощения. Иначе мы оба останемся голодными, а я ещё и опоздаю на самолёт.

Неверяще гляжу на коричневую бумагу. Это не тот случай, когда я умру с голода или нельзя было оформить доставку.

Так зачем же Марат в действительности приехал?

Я мешкаю, оформляя мысли. Когда я наконец нахожусь с ответом — протягиваю руку вперёд, но мужская ладонь сжимается в кулак.

Шагая вперёд, Марат сражает меня наповал:

— Жалеешь?

Темные глаза искрят напряженным ожиданием, супруг слегка подаётся навстречу, одно только слово произносит так, как будто его хорошенько приложили в живот.

Так вот чего он опасается. Вот отчего он бросил все и примчался. Его сжирает догадка, что наша ночь — банальная ошибка.

— Ни на секунду, — проговариваю так же твёрдо.

— Но?.. — вопросительно вскидывает бровь. Выглядит так решительно, словно готов остальной мир в эту минуту послать к чертям.

— Но, Марат, — обессиленно пожимаю плечами, искренне надеясь, что это сработает. — Так много недосказанности осталось между нами…

Если бы он расслабленно бросил в ответ, что сейчас не самый подходящий момент это обсуждать, я бы разочаровалась. Но он этого не делает.

— Я тебя услышал. Маш, вижу, что ты устала. Но лучше будет поговорить. Прямо сейчас. Это недолго. Прокатимся?

Глядя на его профиль, можно подумать, что Марат нисколько не переживает. Стоек, несгибаем и твёрд. Знает, что делает. Зато меня, как только мы отъехали со двора, начало потряхивать. Он всегда был скуп на эмоции и слова, а я полная его противоположность. Мне нравилось признаваться ему в любви, обнимать, радоваться его сдержанной улыбке. Если счастье переполняет меня, то кажется, это безбрежное море никогда не обмельчает. Но у всего есть противовес. К сожалению, неудачи и разочарования я всегда воспринимала намного острее и ближе к сердцу.