— Так почему же, — сказала она, — мы не веруем в Него, когда Он всемогущ и милостив к нам с тобою настолько, что исполнил наше сердечное желание, — разрешил мое бесплодие?

— Разве ты не слыхала, — отвечал муж, — что начальник области без всякого милосердия мучает и убивает верующих в Распятого?

— Но если нельзя веровать в Него открыто, — сказала Левкиппия, — мы будем веровать тайно и сообразно с сею верою направлять ко благу жизнь свою.

— Нет человека, — сказал Клитофон, — который бы научил нас новой вере и дал бы нам наставление, как должны мы служить тому благому Богу, Которого ты видела во сне и Который даровал Тебе способность зачатия.

Левкиппия, видя, что муж склоняется на её сторону, рассказала ему о всём, случившемся с нею, и открыла, что она уже христианка и научена тайнам веры Христовой одним иноком. Клитофон с радостью выслушал это и пожелал креститься. Как только блаженный Онуфрий пришел в их дом посетить новокрещеную, она показала его мужу, и Клитофон был крещен святым старцем. И жили супруги во всяком благочестии и чистоте, тайно служа Господу Истинному.

Когда у них родился младенец мужеского пола, они призвали своего духовного отца и учителя Онуфрия, который и крестил младенца, причем ему наречено было имя — Галактион. При сем святый старец изрёк о нем следующее пророчество: «Сей младенец жизнь небесную возлюбит более земной».

Когда Галактион возрос, родители позаботились об его обучении и, при помощи Божией, он быстро преуспевал во всех науках, какие изучал, а когда ему исполнилось 24 года — и уже по смерти его матери — отец пожелал, чтобы он вступил в брак и, приискав девицу, прекрасную лицом, по имени Епистиму, обручил с нею своего сына. Так как брак был отложен на некоторое время, то Галактион, чтобы видеться с невестой, часто приходил к ней в гости; но он никогда не приветствовал ее, — как то было в обычае, — целованием, так как она не была крещена. Епистима была очень опечалена этим. Отец, видя её печаль и узнав о причине её, сказал Галактиону:

— Почему, юноша, ты не приветствуешь обычным целованием мою дочь, а свою обрученницу? Если ты её не любишь, то зачем и обручался с нею?

Галактион, ничего ему не ответив, пошел к девице и сказал ей наедине:

— Епистима! Знаешь ли, почему я не приветствую тебя целованием?

Она отвечала:

— Не знаю, господин мой, и весьма скорблю об этом.

Галактион сказал:

— Так как ты не христианка и осквернена нечистою языческою верою, то я не хочу прикасаться к твоей нечистоте, чтобы не оскорбить Духа Божия; но если хочешь приобрести мою любовь, отрекись от идолов, уверуй в Бога, в Которого верую я и приими святое крещение: тогда я дам тебе целование, буду любить тебя, как самого себя, назову тебя своею супругою и мы до конца проживем в любви и неразлучно.

Епистима отвечала:

— Я сделаю всё, что ты велишь, господин мой: я верую в твоего Бога и желаю креститься.

Он сказал:

— Хорошо, мудрая девица, теперь я воистину начинаю любить тебя. Но так как нет никого, кто бы мог крестить тебя, ибо благочестие христианское подверглось лютому гонению, а пресвитеры и клирики — одни перебиты, другие бежали в пустыню, то необходимо мне самому крестить тебя. И так, захвати с собою белые одежды и выйди на реку Кифос — как бы купаться, а между тем и я выйду из своего дома в поле под видом прогулки и, отыскав тебя на реке, окрещу.

Епистима вышла к реке, вышел и Галактион и крестил в Кифосе свою обрученницу во имя Отца и Сына и Святого Духа и научил ее молитве. Затем они разошлись, и никто не знал об их тайне. Около того же времени Галактион обратил в истинную веру одного из рабов своего тестя и крестил его, как и свою обрученницу. Этот раб, по имени Евтолмий, впоследствии сделался иноком и написал настоящее житие.

Епистима, после крещения, оставалась в родительском доме, упражняясь в богомыслии и молитвах, которые она совершала тайно, ибо она скрывала от отца принятие ею христианской веры.

Когда, на восьмой день после крещения, к ней пришел Галактион, она сказала ему:

— Дивную вещь хочу я поведать тебе, господин мой. С тех пор как я приняла святое крещение, часто вижу я прекрасные чертоги и в них — три лика90 поющих: один лик — черноризцев; другой — прекрасных дев и третий — каких-то крылатых и огненных благовидных людей; и от сего чудного видения и от сладкозвучного пения ликов сердце мое ощущает чрезвычайную радость.

Галактион, размыслив о виденном Епистимою, сказал ей следующее:

— Черноризцы суть те, которые оставили свои богатства, жен и друзей и последовали за Христом, в нищете, чистоте и терпении проходя тесный и скорбный жизненный путь. Прекрасные девы — это оставившие своих женихов и родителей и всякую мирскую прелесть — пышные одежды, имение и прочую суету и последовавшие за Христом. А крылатые мужи суть Ангелы Божии, вместе с коими те девы радуются и ликуют на небесах и славят Бога хвалебными песнями.

— О если бы и нам Бог дал ликовать вместе с ними, — сказала Епистима.