– Н-да, – насмешливо прошелестел голос, – такого давненько не было. Видно, люди глупеют с каждым поколением. Ибо только глупец – или сумасшедший – мог додуматься до подобного.

Маг был совершенно один. Только маг – и чудовище. Но Гил уже понял, что от них не сбежишь, не скроешься. Пусть даже чародей был бы один…

– Вставай, – прозвучал приказ, – нечего валяться. Я… хочу на тебя посмотреть. Внимательно посмотреть, прежде чем ты отправишься к Отцу Небесному.

Горло сжалось. Запоздало Гиллард подумал о том, каким же дураком он оказался, послушавшись сумасбродную девчонку, отправившись в Закрытый город… Ведь Закрытый город – только для избранных… На глаза навернулись слезы; неужели – все? И больше не будет ни отца, ни матушки, ни уютной спаленки, пропахшей лавандой?..

Шмыгнув носом, Гил поднялся. И взглянул в лицо палача.

…Его возраст было невозможно определить. Седые волосы, ниспадающие на крепкие плечи, говорили о старости, но тонкие, едва наметившиеся морщинки утверждали обратное. Яркие синие глаза смотрели строго, беспощадно; Гилу показалось, что этот взгляд выворачивает его наизнанку и копается в самых потаенных уголках памяти.

– Как тебя зовут? – холодно поинтересовался маг, складывая руки на груди.

Гиллард только стиснул зубы. Зачем говорить свое имя, ежели все равно это – конец всему? Тварь угрожающе заклекотала.

– Молодость не обязательно должна быть спутницей глупости, – заметил чародей, – но у тебя, похоже, это ее свойство проявилось в полной мере. Отвечай, дурачок. Меня интересует твое имя.

Откашлявшись, Гил назвал себя. На бледных губах мучителя мелькнула странная, грустная улыбка.

– Гиллард… Ах, вот оно что. Приемный сын алларенского портняжки…

Гил недоумевающее взглянул на мага. Приемный сын?!! Но тот, казалось, не придал своим словам никакого значения.

– Что ж, Гиллард. Считай, что тебе повезло – сегодня смерть обойдет тебя стороной.

Он не поверил своим ушам.

– Это вовсе не значит, что ты вернешься домой, – с улыбкой закончил маг, – ты останешься здесь, в Закрытом городе. Я чувствую в тебе нешуточный дар магии, Гиллард Накори. Думается, со временем ты станешь великим магом.

– Но… – он понял, что если не скажет этого сейчас, то время будет потеряно, – но… ваше чародейство…

– Можешь называть меня магистром.

– Магистр… – горло отчаянно першило, в глазах плавали слезы отчаяния, – мои родители… будут думать, что я умер?

Назвавшийся Магистром ухмыльнулся.

– Примерный сыночек хорошего портного. Я пошлю им весть о том, что ты начал проходить обучение в Закрытом городе. Это должно их порадовать.

… – Что ты делаешь?

Магистр только вздохнул. Было похоже на то, что от маленького чудовища в образе вихрастого мальчишки он так не избавился. И вряд ли избавится в ближайшем будущем.

– Не мешай, – строго сказал он, – я решаю очень, очень важную задачу.

Нахал хихикнул.

– Ты решаешь ее уже не один год. Что, мозги высохли от времени?

Магистр оторвался от расстеленного на столе новенького листа папера, изготовленного в лаборатории Закрытого города по старинному рецепту дэйлор. Он бросил уничтожающий взгляд на мальчишку: тот устроился на подлокотнике одного из кресел, закинул ногу за ногу. Вот наглец! Можно подумать, что у себя дома…

– Лучше исчезни сейчас, – процедил Магистр, – пока я не…

– А что ты мне сделаешь? – демон скорчил испуганную рожицу, – ой, боюсь… Только не бейте, дяденька…

Затем, вдруг посерьезнев, добродушно поинтересовался:

– Так что ты там рисуешь-то? Не первый год…

У Магистра Закрытого города отчаянно вертелось на языке нечто вроде «оно тебе надо?», но, пересилив себя, он поманил мальчишку к столу. Может быть, если рассказать, отстанет…

Он в который раз окинул взглядом схему, нарисованную им же на папере. Такая простая поначалу, теперь она была похожа на спутанный клубок. И – что самое печальное – каждая нить являлась чьей-то судьбой.

Кудрявая голова склонилась над столом, затем мальчишка удивленно взглянул на Магистра.

– И что это такое?

– Я пытаюсь произвести расчет судьбы этого мира, – и Магистр беспомощно развел руками, – пока что не очень получатся. И с каждым годом я запутываюсь все больше и больше.

– Но… – синие глазенки расширились, – разве такое возможно?

– В том-то и дело, что возможно.

И Магистр, сам поражаясь собственному терпению, начал рассказывать маленькому мучителю о том, что есть на свете такие мудрые вещи… Даже не вещи, слова, в которых заключен великий смысл: причина и следствие. Они цепляются друг за дружку, звеньями цепи, и цепь эта тянется от самого начала времен. А оборвется наверняка только с последним закатом этого мира.