Несмотря ни на что, я дожила до двадцати одного года, и приписываю это достижение удаче и тому, что всегда прислушиваюсь к своим инстинктам, даже если они только шепчут. Прямо сейчас мои инстинкты не шепчут, они вопят во всю мощь легких.

Беги.

Дэн перешел к сбору стаканов со столов. Я беру купюры со стойки и оставляю одну, чтобы заплатить за выпивку. К сожалению, сегодня вечером мне придется оставить паршивые чаевые, но, как житель Побережья Дьявола, уверена, Дэн поймет. Отойдя от бара, я надеваю шубу и направляюсь к столу, под который затолкала ногой чемодан.

Медленно и неуклонно. Хладнокровно и спокойно. Несмотря на ужасное чувство страха, давящее на мои плечи, мои движения расслаблены и естественны, все остальное привлечет нежелательное внимание.

Я просто девушка, выходящая из бара, поперхнувшаяся напитком по завышенной цене. Ничего особенного.

На нижней ступеньке я нагибаюсь, чтобы поднять чемодан, когда голос рассекает воздух, как горячий нож кусок масла.

— Так скоро уходишь?

Дерьмо.

— Да, — говорю я так беззаботно, как только могу. — Нужно успеть на поезд.

— На Побережье Дьявола нет поездов.

Двойное дерьмо.

— Утром, я имею в виду. Из другого города. Чтобы попасть туда, мне нужно рано встать, так что, наверное, мне следует...

Три медленных шага, каждый ближе предыдущего. Вес, который стоит за ними, превращает моё оправдание в ничто.

Сжимая ладони в кулаки, я бросаю взгляд на лестницу, на маленькую полоску света наверху. Если я пожертвую своими вещами, смогу ли я выйти за дверь, прежде чем он поймает меня?

Кровь стучит у меня в ушах. Ещё два звука шагов отражаются от низкого потолка, затем тепло касается моего затылка. Лишь мгновение спустя до моего носа доносится аромат теплого виски и прохладной мяты.

Господи, он близко. Мурашки пробегают по всей длине моих рук, а колени угрожают подогнуться подо мной.

Его густой, спокойный голос разносится над моими плечами.

— Давай сыграем в твою игру.

Это приказ, замаскированный под предложение, поданный с резким щелчком, как удар бича.

Он должен меня пугать, но на самом деле он просто выводит меня из себя. Мне никогда не нравилось, когда мне указывали, что делать, особенно мужчины, даже если этот мужчина — Висконти.

Рафаэль Висконти. Боже. Несмотря на мое раздражение, я не могу поверить, что у меня хватило наглости назвать Рафаэля Висконти целью, даже в моей собственной голове. Он средний из братьев Дьявольского Ямы, и, в отличие от семей Бухты и Лощины, они годами не появлялись на Побережье, с тех пор как их родители умерли, когда мне было около одиннадцати лет. Мои воспоминания о нем, в частности, туманны, вероятно, потому что он намного старше меня. Он существует в моей памяти вспышками изысканного стиля и очаровательных улыбок. Я никогда не видела его больше, чем мельком, прежде чем он исчезал за морем костюмов или запертой дверью.

Все, что я знаю о Рафаэле Висконти, не из моих детских воспоминаний, а по слухам за столами для игры в Блэкджек в Атлантик-Сити. Его имя всегда произносили задыхающимся шепотом, часто со слухами. Игры в покер только по приглашениям и вечеринки, которые не уступали вечеринкам Гэтсби: что-то в этом роде. Трудно понять, что было правдой, а что нет.

Есть только две вещи, которые я знаю, как факт.

Во-первых, Рафаэлю принадлежит большинство известных казино в Вегасе.

Во-вторых, было бы глупо обманывать человека, которому принадлежит большинство известных казино в Вегасе.

Мне нужно выбраться из этого бардака, и быстро. С ложной уверенностью я поворачиваюсь с предложением убраться отсюда на языке. Он стоит ближе, чем я думала, и это застает меня врасплох. Я отшатываюсь назад, пятки ударяются о нижнюю ступеньку, но прежде чем я успеваю приземлиться на задницу, сильная рука протягивается и обхватывает мое предплечье.

Моё неповиновение трепещет, как свеча на ветру. Он высокий. Очень высокий, и теперь, когда я знаю, кто он, он ещё и чертовски большой. Линия моего взгляда едва доходит до третьей пуговицы на его рубашке.

Находясь в его тени, я чувствую себя неуютно, поэтому поднимаюсь на нижнюю ступеньку и складываю руки в попытке выровнять игровое поле.

Он ухмыляется.

— Ты действительно настойчив для мужчины, который не заинтересован.

Его взгляд опускается на мой рот.

— О, я заинтересован.

Внезапный жар разгорается у меня в животе, и я непроизвольно выдыхаю небольшой глоток воздуха. Что-то в интенсивности его взгляда и шелковистости его тона кажется... неуместным. Я не сомневаюсь, что женщины с гораздо меньшими усилиями пробираются в его спальню.