Женя Васильевна непонимающе смотрела в монитор:

— Это что такое?

Дрозд успокоенно полез в хран и вытянул коробку сока:

— М? — она отрицательно мотнула головой. — Это, Женечка, пет. Насколько я могу судить, пет с максимальным уровнем привязки. И с умением ходить между локациями, — он отхлебнул из коробки. — А! И, похоже, со встроенным маячком критической опасности, что я и хотел проверить.

— Ваня, что ты несёшь?! Какой пет?

Дрозд пожал плечами:

— Ланкрский сыр. Единичный экземпляр.

— Что?.. А почему он перемотан тряпкой?

— Женечка! — голос Дрозда наполнился укоризной. — Это же килт!

Евгения Васильевна посмотрела на своего лучшего куратора так, что он почувствовал: ещё немного, и уровень стрессоустойчивости у неё точно доползёт до семидесяти семи. Если уже не дополз.

Она сцепила замочком руки и велела:

— Подробности! Чего я ещё пропустила?

Петька стоял внутри своей камеры и ощущал, как сыр жуёт. Спустя буквально пару минут Горацио выпустил его на песок арены, и Петька смог воочию понаблюдать финал уничтожения мерзкой липкой твари. Наконец на поверхности глянцево-чёрной плёнки остались лишь отдельные островки.

— Горацио, друг, не съедай его весь. Оставь немного с одной стороны и также с другой. Я хочу кое-что проверить, — он достал из храна пару пакетов и начал наполнять их — кусками с противоположных сторон.

Решив, что собранного материала достаточно (как следует подавив свою большую гномскую жабу), Петька позволил Горацио доесть остатки и погладил его по чёрному лоснящемуся боку.

Белая королева, наблюдавшая эту сцену в совершенном потрясении, быстро нашлась и, поскольку она была воистину настоящей королевой и знала толк в выборе правильной стороны, объявила во всеуслышание:

— Честный поединок завершился безоговорочной победой атташе Дубровского! Справедливый суд завершён! Претензии больше не принимаются! — и милостиво захлопала, после чего, естественно, бурными овациями разразились все трибуны.

— Благодарю за справедливый суд, Ваше Величество, — иронично поклонился Петька и помахал девчонкам: — Пошли, заберём ваших зверюшек, пока кое-кто не решил, что суд был недостаточно справедливым.

С КАКОЙ СТОРОНЫ…

В некотором роде Петька оказался прав. У всех служек внезапно отшибло память, и никто не мог сказать, куда же поставили двух породистых крыс и редкого полосатого слона. И продолжалось это до тех пор, пока Петька не пригрозил, что Горацио — вот прямо сейчас — всех тут съест. Звери мигом нашлись, и испуганная шестёрка червей мгновенно вывела всю компанию очередным лабиринтом к выходу из дворцового парка — на этот раз центральному.

Они немного прошли в лес, и Петька сказал:

— Ну что, заяс, как тебе перспективка навеки остаться дрищом-недоросликом?

Чёрный кролик тоскливо вздохнул.

— Значицца, будем на тебе опыты проводить, — объявил Петька, вынимая из храна пакеты в пудинговыми кусками. — Тут у меня кусманы той отвратской штуковины, что хотела мной пообедать. С одной и с другой стороны, смекаешь?

Глаза кролика загорелись:

— А если не поможет?

— И чё ты теряешь?

— А если наоборот, совсем уменьшусь?

Петька поразмыслил:

— Опять же, тебе в плюс. Щас ты так себе зверюшка, беспонтовый чёрный кролик, а станешь лилипутским, будешь под бубен скакать, Алисе твоей лишняя монета.

Судя по встопорщенным усам, такая перспектива кролика радовала не очень.

Алиса присела перед кроликом на корточки:

— Может, не надо? Мы тебя и так будем любить, маленьким, а?

Кролик хмуро посмотрел на неё, схватил кусок пудинга и махом проглотил. Несколько секунд ничего не происходило, и Петька успел подумать, что ошибся, — и как раз в этот момент кролик пошёл вниз, уменьшаясь и уменьшаясь, пока не сделался ростом Алисе по колено.

— Вот же шульня зелюковая! — выругался кролик.

— Ну, теперь из второго, — Петька открыл следующий пакет.

— А если совсем усохну? — сморщил мордочку кролик.

Все задумались.

— Не, не усохнешь! — воскликнул Петька. — Если бы он весь уменьшительный был, то Горацио бы до мелкой трепуховины ужался. А раз он весь пудинг съел и не изменился, значит, одна сторона уменьшает, а другая — увеличивает! А я этот пакет чётко с другой стороны набрал, не сумлевайся. Ну, жаждишь в свой размер вернуцца или нет?

Кролик посмотрел на Алису, цапнул протянутый Петькой кусок, откусил — немножко — и зажмурился. В этот раз сначала тоже ничего не происходило, Петька про себя считал, На счёте восемь кролик подрос — немного, едва ли на ладонь, но эта тенденция вызвала коллективный радостный вопь!

Кролик запихал в рот остатки куска и в этот раз вырос почти с Алису!

Петька покумекал, отломил ещё кусок пудинга:

— Пожалуй, больше не надо. А то вымахаешь лишнего, тоже неудобно.

Вот теперь они смотрелись как тогда на поляне — девочка и охраняющий её громила.