Несмотря на то, что лицо барменши он вспомнить не смог, Аматрис узнал её голос — определённо, он слышал его раньше. Причём совсем недавно. Мужчина попытался вспомнить, где это было, и ответ на заставил себя ждать — в голову сразу пришёл образ несущейся сквозь пустоши «Осколы». Бортпроводница, точно.

— Благодарю, госпожа, — Кеган учтиво улыбнулся и поклонился. — Первая песня — в честь вашего гостеприимства.

Свои подозрения мужчина решил оставить при себе — во всяком случае, до поры, пока он не будет уверен в безопасности. Пообедав с компаньонами и пропустив пару стаканчиков гинёха, Кеган вышел на сцену. Посетители зашептались — уже разнёсся слух, кто именно будет выступать. Аматрис подошёл к стулу и аккуратно повесил на спинку пальто. Затем музыкант отцепил ножны и прислонил к ножкам, после чего извлёк из чехла гитару, пробежавшись пальцами по струнам, настраивая.

Взлетели аккорды, и Кеган запел — из уст его полились слова баллады, повествующей о гибнущем мире и пламени, что не смог его спасти. Пронизанные тоской строки нашли отзвук в сердцах местных выпивох, и официантке, Летиции, пришлось бегать в два раза больше. Потом у неё, правда, отвалилась нога, но Сорин, механик, быстро поправил шарнир и собрал конструкцию обратно.

— Ну, поёт он и правда неплохо, — помешивая принесённый за гинёхом чай, уронила Нина и подняла чашку, когда Кеган посмотрел в их сторону.

Шли третья песня и вторая пинта хмельного, когда Ландони вдруг признался:

— Мне не понравился его взгляд. — Услышав это, девушка приподняла брови. — Ну, Кемрома. Не пойми меня неправильно: я знаю про пестики и тычинки, но… лир, он смотрел на тебя так, как на уличных [проституток].

— Ты что, серьёзно? — Нина напряглась. — Не, он какой-то странный, но…

— Странный — это Кеган, а Кемром — [поехавший]. Можешь сама спросить у своего мужа — наверняка он скажет то же, что и я.

— Очень смешно. Ты мне вечно будешь припоминать теперь эту свадьбу? — Нойр фыркнула. — А насчёт Кемрома… Слушай, я без понятия. Мне он показался… типа умеренно странным, да и ты сам меня сюда привёл.

— Только потому, что сюда не суются сектанты, но я не ожидал, что ты привлечёшь внимание этого Кемрома.

— Этого? А что, есть ещё какой-то другой?

— Не передёргивай, — Ландони вымученно улыбнулся, — я просто криво выразился. Происходит что-то крайне всратое, Нани, и, возможно, отправиться с пташкой в Тельгард не такой уж плохой вариант. Во всяком случае, приставания к тебе Кегана — это безобидно на фоне того, чем обычно промышляет Кемром.

— Говоришь так, будто он сутенёр на полставки.

— Что? А, нет, ничего такого. Женщин он вроде как не трогает — я же не совсем [дурак], чтобы тащить тебя к такому, — странник вздохнул. — Но что-то я явно упустил… — он немного помолчал, а затем достал из кармана несколько костов и протянул девушке. — Не хочешь вспомнить о карьере посыльной? Напротив бара табачка, а меня так прибило, что я даже готов послушать концерт Амара… ну, ты поняла.

— Карьера… скажешь тоже, — Нина усмехнулась, но взяла деньги. — Не вопрос, сейчас сгоняю.

Разговор с Эммерихом звучал в её ушах до самой кассы магазина — там её внимание уже захватило изобилие табачной продукции за прилавками. Девушка увидела множество незнакомых ей наименований: и на латинице, и на незнакомой ей кириллице, и даже с иероглифами. Были и упаковки с совсем незнакомыми символами, но объединяло весь товар то, что на нём не стояло акцизной марки. Контрабанда.

Купив синий «Морамнаве», Нина вскрыла пачку и принюхалась. Да, от сигарет пахло табаком… но иначе, чем от тех, что продаются в полисе. Только через несколько секунд Нойр поняла, что отличался запах из-за отсутствия одного из ингредиентов: листьев липисила, нивелирующих вред табакокурения.

— Вот в чём дело… — Нина почувствовала тревогу: здесь сигареты стоили дешевле, чем на Единой Высоте.

Едва девушка прибавила шаг, чтобы как можно скорее поделиться этим с Ландони, как вдруг услышала неподалёку от себя разговор и повернулась. Она увидела девушку на несколько лет старше себя, с длинными светлыми волосами, в чёрном свитере и кожаной куртке. У незнакомки были серые глаза и точёные черты лица. Сейчас она выглядела крайне взволнованной.

— Что?.. — блондинка растерянно глядела вслед проходящим мимо обсерваторам. — Неужели мне никто не может помочь?..

— Если снимешь комнату у Зи, то хоть всей казармой поможем, — хохотнул один из охранителей.

Из растерянного взгляд незнакомки вмиг стал сердитым, а рука девушки легла на кобуру с пистолетом. Нина, не желая узнавать, чем всё закончится, спешно подскочила к ней и, схватив за руку, протараторила:

— Можешь рассказать мне и моим друзьям, что у тебя случилось — и мы постараемся тебе помочь.

— Было бы здорово, — в глазах незнакомки зажглась надежда. — Так вышло, что у меня большие проблемы, и я уже отчаялась найти хотя бы кого-то, кто поможет, — устало вздохнув, она обвела улицу взглядом. — Я думала, в таких местах всегда можно найти наёмников, готовых выполнить любой заказ, но, похоже, сегодня все крутые парни заняты, и до меня никому нет дела. Хотя я приготовила косты, — погремела она кошельком, — и уверяю, у меня хватит, чтобы заплатить.