— Похоже, обошлось без великой любви. Твой друг был бы разочарован, — читая последний, обратился к Нине Аматрис. — Госпожа Кэйвен должна была оставить свою карьеру после заключения брака, чтобы, цитирую, «не порочить добрый род мужа».

— А что, аристократы против искусства? — удивилась Нина, заглядывая в документ.

— Нет. Меценатство поощряется… и даже музыка, если не вспоминать об ортодоксах, — ответил музыкант и вернул бумаги на место. — Но театр — всякое лицедейство — даже сейчас не приветствуется многими знатными семьями. Тому же Стефану Айтверну пришлось отказаться от роли в сериале, хотя это и могло неплохо повысить его узнаваемость.

— Айтверн? Ещё один? — Ландони скрестил руки на груди. — Они что, почкованием размножаются?

— Иногда мне самому так кажется, — усмехнулся Аматрис. — Поверь, Эммерих, тебе лучше не знать, в скольких сферах жизни присутствуют потомки этой фамилии.

Повторный обход надземных этажей не выявил ничего подозрительного. Испускаемый кадильницей с аромолампами запах отпугивал немёртвых — однако то и дело где-то вдали показывались человеческие силуэты, нестабильные и дымчатые. Их рты выглядели разинутыми в крике, но вокруг сохранялась тишина. В остальном гостиница оставалась столь же безмолвной и покинутой, как и прежде. Тогда странник озвучил предложение, которое до этого лишь витало в воздухе:

— Проверим подвал?

Кеган, обменявшись с Ниной чуть нервным взглядом, вздохнул.

— Для гласности — мы же все понимаем, что это рискованно? Обычно, если апеллировать к классическим ужасам, это заканчивается пробуждением зла.

— А ты не читай вслух всякие древние книги, — посоветовала ему Нина, — и вообще ничего не трогай там.

— Хорошо, — с готовностью кивнул Кеган. — Тогда буду трогать тебя.

— Что?

— Что?

— Если вы закончили, — устало продолжил Эммерих, — может, уже пойдём?

Входов в подвал на территории гостиничного комплекса было несколько, но лишь один находился внутри главного здания — за стойкой регистратуры. Ведущая вниз дверь оказалась закрыта, и Эммериху пришлось прикладом сбивать замок. Когда тот упал оземь, странник сказал:

— Кто-то должен остаться здесь. На случай, если гостиница опять изменится, — и повернулся к Аматрису. — Кто-то останется?

— Почему сразу я? — недовольно поглядел на него музыкант.

— Учитывая, что ловят мои сканеры, внизу станет очень небезопасно, если кто-то решит вспомнить о пирокинезе, опять, — ответил Ландони. — Я бы Нине предложил остаться, но лучше бы того, кому в момент чего хватит сил сбить замок.

— Эй! — Нина насупилась.

— Пока не начнёшь делать силовые в зале, не возмущайся, — отбрил её Эммерих. — Так что стой настороже, Кег.

Нехотя, но Аматрис согласился, оставшись плечом подпирать дверь. Он напряжённо всматривался в коридор, ожидая появления андеров, но стоящая рядом аромолампа и впрямь отпугивала их.

Вдруг изо рта вырвался пар — воздух похолодел. На стенах проступила плесень, и потянуло сыростью. Кеган крепче перехватил рукоять пистолета, но вскоре признаки странного Воздействия исчезли.

Тем временем Нина и Эммерих по узкой лестнице спустились в не менее узкий коридор. Высота бетонных стен едва достигала двух метров, и нередко, чтобы не задеть головой лампы, Ландони приходилось пригибаться.

Нойр, держа в одной руке чадящую кадильницу, а в другой — фонарик, шла впереди. Тишина, что обволокла пару друзей, нарушалась лишь их дыханием и звуком шагов. Воздух пропитался холодом, темнота клубилась в углах. Девушке вновь показалось, что она видит впереди мерцающие фигуры, но вскоре они пропали.

В какой-то момент Ландони огляделся — взгляд его зацепился за стену. По бетону протянулась глубокая трещина. Заприметив её, странник небрежно стукнул по покрытию и усмехнулся:

— Ты смотри, Нани, здесь выход лучше не искать — эти стены точно не…

Он осёкся, когда от незначительного удара трещина, углубившись, разошлась во все стороны. Подвал затрещал — вдруг часть стены обрушилась, и в коридор выпали мумифицированные останки.

От неожиданности Нина закричала, выронив фонарик. Луч его скользнул по телу женщины в истлевшем платье. Пергамент её кожи покрывали размытые ныне литеры. Лицо смотрело тёмными провалами глаз, а руки недвижно раскинулись.

— [Междом], — Эммерих нехотя склонился над трупами. — А вот и гости…

Нина с ужасом глядела на высохшие губы усопшей и обнажённые в оскале зубы. Особо не церемонясь, Эммерих схватил подругу и забросил её себе на плечо, после чего понёс в сторону выхода.

— Я слышал… — заговорил Кеган, когда компаньоны поднялись. Ландони, передав девушку ему на руки, его перебил:

— Гостиница буквально стоит на костях. Похоже, после рокового бокальчика все останки замуровали в стенах.

Аматрис, бросив обеспокоенный взгляд на Нину, напряжённо кивнул.