Закрыл глаза и затих, вверяя свою жизнь Великому лесу. Но оказалось, что у последнего на парня были совершенно иные планы. Ведь, искупить вину можно было не только смертью, но и невыполнимым заданием. Таковы шутки Богов, и не нам, смертным, судить о них.

– //-//-

Он сидел лесной поляне, залитой ярким солнечным светом. Ладони утопали в мягком изумрудного цвета мху, похожем на воздушное одеяло. Кругом порхали невероятно крупные бабочки с крыльями настолько сочного окраса, что казались нереальными. Где-то совсем рядом на разные голоса пели соловьи.

— Гвэн, — юный друид удивленно вскинул голову. Разве на этой поляне еще кто-то был? И почему ему так знаком этот добродушный, чуть дребезжащий, голос? — Гвэн, мой мальчик, неужели ты уже позабыл своего учителя? Вот уж не ожидал от тебя такого…

Юноша тут же подскочил, словно его укололи чуть пониже спины. Развернулся назад и сразу же обомлел, не веря своим глазам.

— Учитель?! Это ты? Ты жив? Как же так? — голос дрожал. Он никак не мог поверить, что видит своего учителя стоящим в паре шагов от себя. Старый друид выглядел точно таким, каким он себе его и запомнил — высоким, худым с длинными седыми волосами, обрамлявшими вытянутое лицо. Окруженные морщинками глаза, по-прежнему, смотрели на него с особой теплотой и едва заметной печалью. — Я же сам опустил тебя в могилу у того самого дуба, что ты выбрал. Как же такое может быть? Подожди, неужели я сплю, и ты мне снишься?

Рассмеявшийся старец кивнул и с кряхтением присел на заросший мхом пень. Как и всегда делал, неторопливо, тщательно огладил длинную седую бороду. Затем перевел взгляд на Гвэна.

— Ты очень близок к истине, мой мальчик. Сейчас встретиться с тобой мы можем лишь здесь, да и то лишь изредка, — в его голосе звучала такая глубокая грусть, что у юноши встал ком в горле. Ведь, он тоже сильно переживал. — Прости меня, Гвэн, что оставил тебя в такой час. Я думал, что наше расставание произойдет не так скоро, и ты еще многое сможешь узнать. Присядь.

Он махнул рукой, и юноша опустился на мох. Значит, предстоял тяжелый разговор, понял Гвэн. Хотя, может ли быть тяжелее, чем есть на самом деле?

— Тебе предстоит непростые испытания, Гвэн, ибо твой путь друида еще только начат. Молчи! Молчи и слушай, времени слишком мало для пререканий и обид, — юноша хотел было что-то возразить, но был остановлен строгим окриком старца. — Скоро ты проснешься в новом мире, который тебе совершенно незнаком и чужд. Но здесь, как и в нашем мире, есть те, кто нуждаются в твоей помощи и заботе. Они ждут своего хранителя, Тебя, пусть и не понимают этого.… К сожалению, не вправе раскрывать всего, что тебя ждет. Могу сказать лишь одно, дэвы Великого Леса всегда будут рядом с тобой. И не бойся, мой мальчик. У тебя все получится.

Старец улыбнулся ему и начал подниматься.

— А теперь мне пора, мой мальчик.

— Учитель! — с криком вскочил на ноги Гвэн. — Подожди, не уходе! Мне так много тебе нужно сказать.

Юноша пытался схватить учителя за рукав плаща, но ухватил лишь воздух. Фигура учителя, продолжавшего печально улыбаться, медленно расплывалась в дымке.

– //-//-

Новое пробуждение Гвэна было не в пример хуже. Солнечной поляны среди зеленой дубравы не было и в помине. Изумрудного мха, укрывавшего не хуже превосходного овечьего одеяла, тоже.

— Бр-р-р, — поежился юноша, с изумлением оглядывая огромную хвойную лапу над своей головой и нависшую на ней снежную шапку. — Это же снег?! Но откуда снег летом?!

Он сидел на крошечном пятачке, окруженном огромными белоснежными сугробами. Со всех сторону к нему подступали громадные ели, тянувшиеся в разные стороны широкими ветвями.

Снег был куда ни брось взгляд. Таких сугробов юноша еще ни разу не видел. Их зима была совсем другой — мягче, малоснежной. Выйдешь в теплом плаще, не замерзнешь. Здесь же другое.

— Х-холо-дно, — не заметил, как зубы стучать начали. Посильнее закутался в плащ. Капюшон натянул на голову так, что одни глаза сверкали. — Что это за место такое? Куда идти? Где людей искать? — вопросов было множество, а ответов ни одного. — Где-то же они есть…

Поднялся на ноги и стал осматриваться по сторонам. Повсюду его взгляд натыкался на снег и деревья. Непонятно было куда идти.

— А это что такое?

Гвэн завертел головой. Кажется, откуда-то дымком потянуло. Где-то рядом, похоже, было жилье, до которого, правда, добраться еще нужно было.

Еще раз поглядев на высоченные сугробы перед собой, юноша вздохнул и, покрепче вцепившись в сумку, шагнул вперед.

— Ого-го!

Провалился едва ли не до пояса. Дальше еще хуже стало. Пушистый снег проваливался, крепко цепляя ноги. Каждый шаг давался с трудом. Уже через десяток шагов Гвэн так взопрел, что с головы капюшон снял.

— Уф, тяжеловато… Это я так до вечера тут ползать буду. Надо бы взбодриться немного.

А в сумке у него, как раз, было одно средство, которое в его мире так полюбилось торговцам и охотникам. И тем и другим каждый день приходилось проходить много верст, и сутками быть на ногах. Поэтому особые корешки, ненадолго лишавшие усталости, раскупались ими особенно хорошо.