– Касса закрыта, - твердо говорит женщина за кассой.

– И ты туда же, - говорю я дрожащим голосом. Я оглядываю почти пустой обеденный зал, молясь, чтобы никто не видел, как я тихо разваливаюсь на части.

Потому что я так близка к тому, что просто рухну на пол и зарыдаю.

– Хорошо, - раздраженно говорит она, просматривая мои вещи и называя мне общую сумму. Я плачу ей наличными, говорю, чтобы она оставила сдачу себе, прежде чем я развернусь и поспешу вон оттуда, натыкаясь прямо на твердую, горячую стену там, где должен быть выход.

– Саммер Сэвидж, куда ты идешь?

Крепкие руки хватают меня за плечи, и я поднимаю голову, чтобы увидеть ухмыляющегося Эллиота Макинтоша.

Один из друзей Уита.

Я уверена, что он слышал все эти истории. Верит, что все это правда. Думает, что может поступать со мной по-своему, и я просто покорно подчинюсь.

– Отпусти меня, - бормочу я, прижимая еду и напитки к груди. Я должна была положить их в свой рюкзак перед выходом, но я слишком торопилась.

– Что у тебя там?
– спрашивает он, наклоняя голову, чтобы посмотреть, что я держу в руках. – Поздний ланч, да? Не хочешь поделиться? Вернуться в свое общежитие и немного потусоваться?

– Отойди от меня.
– Я вырываюсь из его хватки и продолжаю идти, направляясь прямо в библиотеку. Эллиот не отстает от меня, его длинные ноги позволяют легко догнать меня, и я изо всех сил стараюсь не смотреть на него.

– Успокойся, детка. Ты так торопишься.

Он смеется. Я украдкой бросаю на него взгляд. У него темные волосы и темные глаза, оливковая кожа и полные губы. Такой же красивый, как Уит, но по-другому.

Хотя мое тело не дрожит, просто находясь в его присутствии. Вот в чем колоссальная разница.

– Разве тебе не нужно идти на занятия?
– бросаю я ему, поворачивая налево.

Вдалеке маячит библиотека.

– Я бы пропустил урок ради тебя.
– Он тянется, хватая меня за руку и заставляя остановиться. – Давай проведем немного времени вместе. Познакомимся поближе друг с другом.

– Я не могу. У меня занятия.
– Как будто это единственная причина, по которой я не хочу проводить с ним время.

Его улыбка легка. – Нет, у тебя нет урока. У тебя свободное время. Как и у меня. Давай посидим в библиотеке. Я знаю тихое местечко, где нам никто не помешает.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, но его пальцы сжимаются на моей руке.

– Нет.

– О, да ладно.
– Он подходит ближе, так близко, что его тело касается моего. – Я знаю, что ты отдаешься Уиту. Он говорит, что трахать тебя - это опыт всей жизни. Просто дай мне немного попробовать.

Мой разум раскаляется добела от ярости из-за его слов и не раздумывая, я поднимаю колено, целясь прямо в яйца Эллиота.

И попадаю в цель.

– Гребаная шлюха!
– ревет он, отпуская меня, чтобы прикрыть свое барахло руками, когда падает на землю.

Я срываюсь на бег, все еще держа в руках еду и напитки, двойные двери библиотеки становятся все ближе и ближе. Я чувствую, как слезы текут по моим щекам, увлажняя кожу, и я даже не осознавала, что плачу.

Я больше не могу этого выносить. Я не могу. Насмешки. Подлость. Насилие. Боль. Ложь. Уит говорит людям, что мы занимаемся сексом?

Боже, как он этого хочет. Высокомерный придурок.

Я ненавижу его. Я ненавижу их всех.

Как они не дают мне ни единого шанса. Как учителя и персонал стоят в стороне и позволяют этому происходить. Они видят, что происходит, но они просто боятся идти против своего бесстрашного лидера.

И он не бесстрашный лидер. Он семнадцатилетний парень, который ведет себя как вампир. Это означает, что он якобы видел и делал все это более миллиона жизней, и теперь ему смертельно скучно.

Я его, блядь, терпеть не могу.

Что самое сложное во всем этом?

Когда они игнорируют меня. Как будто меня не существует. Я сталкивалась с подобным поведением всю свою жизнь. Можно подумать, я уже привыкла к этому. Но это не так.

Одна из дверей распахивается, и там стоит Уит с улыбкой на лице, его взгляд направлен на меня и ни на кого больше. Как будто он все это время ждал, чтобы поприветствовать меня. Его взгляд перемещается на его друга, который все еще согнут пополам от боли и корчится на земле позади меня, и я останавливаюсь, тяжело дыша, слезы все еще текут.

– Ты причинила боль Эллиоту?
– недоверчиво спрашивает он меня.

– Пнула его по яйцам, - говорю я с удовольствием, надеясь, что он подумает, что я могу сделать то же самое и с ним. Я становлюсь немного выше, чувствую, как слезы высыхают на моих щеках. Как будто я приказала им остановиться, и они вняли моему призыву.

– И я слышал, ты назвала Лейси Атертон пиздой?
– Он поднимает брови.

– Она одна из них.
– Я вздергиваю подбородок, ненавидя себя за то, что все еще держу в руках свой обед и ужин. Я чувствую себя глупо.