– Ты передумаешь, милая, – попытался он её вразумить.

– Ни за что!

– Ах так? Что же, в таком случае никому другому ты тоже не достанешься, – тихо сказал Далаш и один раз подбросив в руке нож оценил его вес, а затем…

Я даже понять не успела, как оказалась между ним и Марией. Точнее не я, а Маркус, это он среагировал на последние слова герцога, закрыв сестру собой. В то же мгновение я ощутила, как нечто острое кольнуло меня в спину, а грудь обожгло словно огнём, когда я попыталась сделать вдох. В состоянии аффекта развернулась и махнула рукой, только потом сообразив, что теперь нож Далаша находился у меня. С его острия медленно капало что-то алое.

– Как невежливо, господин герцог, – сказал Маркус, а я ощутила во рту противный металлический вкус. – Но за нож всё-таки спасибо. Теперь я могу показать Вам, на что способен.

Я щелкнула пальцами и холодное оружие поднялось в воздух, зависнув над моей рукой. Боль в груди всё нарастала, стало ясно, что стоит поторопиться, иначе я рисковала просто не успеть. Краем глаза заметила, что экзаменаторы замедлили шаг и смотрели на нас с Его Светлостью. Ощущение было такое, что к моим пальцам прикреплены невидимые нити, с помощью которых я могу управлять ножом как кукловод своей куклой. Напрягла кисть руки и взмахнула, направляя оружие герцога в небо, а затем резко вниз так, что то, пролетев со свистом прямо перед его носом, целиком вошло в землю в опасной близости от его ног с такой силой, что даже рукояти видно не было.

– Демонстрация окончена, – сказала, стараясь удерживать равновесие и не дышать лишний раз, так как грудь жгло нестерпимо. – Господа экзаменаторы, не забудьте поставить подписи на бумаге, удостоверяющей наличие у меня второй души. Доброго всем вечера. А теперь прошу меня извинить, – теперь уже Маркус взял контроль над телом и зашагал прочь из сада.

Пока мы шли, я чувствовала, как по спине стекает кровь, как она же наполняет рот и как тяжело нам даётся каждый шаг. Завернув за угол, я прислонилась к стене, но с облегчением выдохнуть так и не смогла. Боль скрутила всё тело, дышать стало почти невозможно.

– Аля, нож пробил нам лёгкое, – поставил меня в известность Маркус. – Помоги ускорить регенерацию, – и мы закашлялись, сплёвывая собственную кровь.

– Как? Я не умею, – прохрипела я.

– Так же, как с магией. Ну же, давай! – прикрикнул он так, что я аж дёрнулась от неожиданности. – Только не расходуй весь резерв…

Что он говорил дальше, я уже не слушала, а принялась нащупывать такие же нити, какие осязала не так давно. Их не было. Мысленно чертыхнулась, послав самые “добрые” пожелания герцогу, и сосредоточилась на собственных ощущениях. Мне показалось, что где-то внутри тела есть брешь, я её чувствовала, но не видела. Представила, что в руке у меня игла с ниткой, для штопки той дыры, через которую потоком вытекала моя жизненная энергия. Сделала стежок, затем второй – брешь стала меньше. Обрадовавшись успеху, налегла активнее и стала штопать с удвоенной силой. Только руки перестали слушаться. Не Маркуса, а мои воображаемые.

– Стой, хватит! Аля! Прекрати! – услышала голос где-то на границе сознания, но отреагировать уже не могла. Мне показалось, что я стала пляжным песком, который размывает волнами и утягивает в глубины океана. Мысли путались, в ушах гудело, а потом наступила тишина. Пугающая, но такая уютная, что обратно мне уже не хотелось.

Резко распахиваю глаза и вижу себя…то есть Маркуса перед зеркалом. Диал куда-то собирается. Хотя нет, одевается: мы не в его покоях, место какое-то странное. Слишком кричащие обои на стенах, ковёр какой-то аляповатый, вон даже зеркало и то во весь рост с золотистыми завитушками на раме. Ей Богу, будто мы в доме терпимости или…СТОП! Где это мы?

Внимательнее смотрю в зеркало и замечаю на заднем плане огромную кровать с балдахином (конечно же, ярко-красным), а на ней в шёлковой простыне лежит шикарная женщина. В чём мама родила. Одна её ножка не прикрыта и кокетливо свисает вниз, демонстрируя ухоженные пальчики и пяточку. Явно не служанка или деревенщина, такой ухоженной коже только завидовать.

– Хорош хлыщ, получил наследство и сразу по бабам! – недовольно буркнула я про себя, после чего Маркус ненадолго замер и перестал наконец возиться с шейным платком, который пытался завязать.

– Аля? – пронеслось у меня в голове. – Ты здесь?

Он по-прежнему стоял перед зеркалом, но вслух ничего не говорил. Только стал пристальнее вглядываться в своё отражение.

– Как видишь, – я продолжала злиться. От этого места становилось тошно.

– Я тебя не вижу, но теперь чувствую. И слышу. Рад, что ты в порядке. Тебя не было три дня, я…

– Смотрю, ты уже тут закончил? Может, пойдём? А то меня скоро стошнит от этого заведения, – хотелось бежать из этого храма разврата, но сил управлять телом диала у меня не было. Хорошо хоть общаться теперь могла напрямую – будить куртизанку как-то совсем не хотелось. И тут меня словно молнией поразило: я могла разговаривать с Маркусом.

“Интересно, а мысли мои он тоже слышит?”– подумала, не обращаясь к хозяину нашего общего тела, но реакции не последовало.

Диал тем временем закончил наводить марафет, подошёл к небольшому столику у выхода из апартаментов, положил в золотое блюдо мешочек с деньгами и не оглядываясь вышел. Мы миновали длинный коридор, спустились на пару этажей и вышли на улицу. Всё это время меня не покидало ощущение, что Маркусу очень неудобно передо мной. Уши горели, дышалось тяжело, а шаг он ускорял, как только мог, чтобы поскорее уйти подальше от знамо дело какого заведения.