Хитрец так и сделал. На следующий день ближе к полудню он подошел к району пещер. Его заметили еще издалека. Да, действительно, старые знакомцы, три старателя, уцелевшие после резни солдатами. Встретили настороженно и весьма недоброжелательно. Это читалось на угрюмых лицах старателей, двое из которых держали руки на рукоятях мечей, а третий поигрывал большим ножом, скорее, кинжалом.

Хитрец, не доходя десяток шагов до своих бывших приятелей, повернулся влево и махнул рукой. Из-за вершины соседней возвышенности появились две фигуры странной формы, чуть постояли, а затем почти скрылись, лишь две головы говорили об их присутствии. Старатели их заметили, и радости им это не принесло.

– Здорово, приятели! Я рад, что вы выжили. Что такие хмурые?

– Ты тоже выжил. И как тебе это удалось? И нас не предупредил о солдатах.

– А откуда мне про них было знать?

– Ты же вещие сны видишь. Про первый отряд прознал, а про этот почему-то нет. Странно. И выжил.

– То, что я спас ваши задницы в тот первый раз, вы уже забыли. Если бы не я, со всеми тогда покончили бы. Я что, пророк? Мне что, вещие сны постоянно снятся? Так какие предъявы ко мне? Странно, что я выжил? Так и вы странно выжили. А двое из вас и вовсе проворонили солдат. Проспали что ли? Зря хмуритесь, я же не хмурюсь. А должен был после всего, что произошло. За листьями наведались?
– переменил Хитрец тему разговора.
– Со дня на день можно собирать. Листьев на всех хватит. На четверых делить не сложно.

– А эти кто?

– Эти? Эти со мной. В добыче доли их нет. Встретил я тут десяток человек. Помог кое в чем. Вот они и вызвались меня сопровождать. С мозгами, конечно, у них проблема, зато мечи острые. Всё понятно?

– Ты первые три года должен работать не за долю, а только за плату. Забыл?

– Забыл. После того, как всю ватагу вырезали, так сразу и забыл. Не хотите взять в равную долю, воля ваша. Я могу и уйти, вам больше достанется. Работайте, старайтесь. Чем больше соберете, тем больше достанется солдатам. Те, ведь, наверное, снова заявятся. А я отсижусь, продуктов хватит, да и не один я, не скучно. Ну, будьте здоровы!

– Постой, постой. Это мы так. Скажи, вещие сны тебя всё еще снятся?

– Снятся, но не каждую ночь. Я же не пророк.

– А как в последний раз? Что снилось?

– Баба снилась.

– Тьфу тебе. Я же про солдат или еще про что опасное. Этого не было.

– Нет, этого не было. Но если на днях приснится, то скажу.

– Эти твои... знакомые. Они могут здесь посторожить, пока мы собираем листики?

– Надо с ними поговорить.

– Всего-то седьмицу покараулить. Начиная с завтрашнего дня.

– Почему всего седьмицу?

– Опасно дольше. Солдаты вдруг раньше времени заявятся!

Так за разговорами прошло пару часов. А затем, как и несколько месяцев назад, неожиданно появились солдаты. Но в этот раз звона мечей не раздалось, четверых старателей быстро окружили, легко разоружили и споро связали руки за спиной. А через несколько минут к ним подвели и двух наблюдателей Хитреца, также внезапно схваченных.

– Да это же дети!
– тихо произнес один из старателей.

– Девка!
– воскликнул один из солдат. Другие сразу же оживились.

Подошел и их командир, вальяжный мужчина с гербом на накидке. Барон, наверное.

– Это всё?

– Да, милорд.

– Кентин, допроси их. А я пока поговорю с девчонкой. Не грязная? Нет?

К пленникам подошел мордастый солдат в сопровождении двоих помощников, посмотрел и сказал:

– Давайте по одному.

Подручные схватили одного из старателей и поволокли его к краю площадки. Вскоре раздались дикие крики. Когда с первым старателем было покончено, и подручные схватили второго, до Хитреца долетели крики Ялины, хотя барон уже, оказывается, давно стоял перед входом в пещеру. Отдал ее солдатам, догадался Хитрец. Действительно, в той стороне было заметное оживление, солдаты толпились полукругом. Лишь несколько человек были рядом с пленниками, сторожа их.

– Нам не достанется, - зло промолвил один.

– Возьми мальчишку, - со смехом ответил другой.

– Я тебе что, хаммиец? Нужен он мне больно.
– Второй солдат только сильнее расхохотался в ответ.

Тем временем увели третьего старателя, а затем забрызганные кровью подручные Кентина вернулись за очередной, четвертой жертвой. Взяли мальчишку. Тот оцепенел от ужаса и не мог двигать ногами. Один из подручных без труда схватил легкое тельце и понес его к краю площадки. Но дошел только до ее середины. Солдат изогнулся и упал вместе с мальчишкой на землю. Эрник ударился головой о камень и затих, а солдат корчился лежа на животе: в спине его торчала стрела. Стали падать и другие солдаты. А из-за дальнего края площадки с диким улюканьем выскакивали почти обнаженные, в одной лишь набедренной повязке люди, размахивающие маленькими обоюдоострыми топориками. Оставшиеся в живых солдаты выхватили мечи, пытаясь отразить неожиданное нападение, но нападавшие не дали тем близко к себе подойти, ловко кидая топорики в солдат. Вскоре все было кончено.

Нападавшие начали деловито осматривать добычу, снимая с трупов кольчуги, забирая мечи и другое вооружение. Внизу раздалось ржание захваченных лошадей. А затем Хитрец оцепенел вновь, в который раз за сегодняшний день. Дикари, а нападавшие именно такими и выглядели, многие из которых были разукрашены татуировкой, стали срезать кожу с голов убитых солдат. Те, видимо, за время нахождения в пути, не брились, головы их слегка заросли, в отличие от бритой головы Хитреца, Эрника и трех старателей.