— Но зачем им нужно?

— Не знаю. Но люди серьезные. Те двое, кого мы убили, были их людьми. Но они готовы забыть ради возвращения мечей. Иначе грозятся послать пару сотен солдат прочесать лес.

— Люди графа? Или короля?

— Как бы не Черного Герцога. Уж очень похоже на то. И ехали в сторону Пирена.

— И что теперь будет, отец?

— Завтра на рассвете пойдем обратно выкупать железо. Но им нужны еще сундук с замком и шлем. Риум, возьмешь Ригорна и принесешь из сторожки сундук и сломанный замок. А ты, Акси, давай шлем.

— Нет, отец.

— Как?

— Ты его отдал мне, теперь он мой.

— Акси, за эту скоморошью безделушку дают золотой. Понимаешь: золотой!

— Отец, ты мало скопил золота? Одним больше, одним меньше.

— Но зачем тебе шлем? Ты даже не мальчишка, чтобы с ним играть.

— Им очень нужен этот шлем? Остальным содержимым не удовольствуются?

— Видела бы ты, как этот аристократ подпрыгнул, когда я сказал про шлем с рогами!

— Отец, посуди сам. Если им столь важен шлем, значит, золотой не цена. Проси больше.

— С ними опасно торговаться. Видела бы ты того, второго, что был с аристократом. Очень опасен. Неприятности будут, если не отдадим шлем. К тому же мы убили двоих их людей.

— Отец, ты дал слово, подарив мне шлем. Теперь он мой. Так?

— Да.

— Шлем скомороший? Не знаю, не разбираюсь я в них. Помнишь, шесть лет назад мы все вместе ездили в Каркел на ярмарку? Мама еще была жива. Мы с ней вдвоем посетили ведунью. И она наколдовала. Сказала, что мама скоро умрет. Осенью или зимой. Через два месяца мама умерла.

— Ты мне не говорила об этом.

— Мама просила. Не хотела тебя расстраивать. Она посмеивалась над пророчеством, но я видела, что смеется через силу. Она боялась. Поэтому мы и молчали. А когда мама вдруг слегла и в несколько дней… Я решила, что не буду говорить.

— Как же так, доченька…

— Отец, там было и второе пророчество. Для меня. Ведунья сказала про рогатый шлем. Сказала, жди рогатый шлем и не упусти его. Когда ты принес шлем, я сразу же вспомнила то пророчество. А теперь ты хочешь, чтобы я отдала шлем?

— А что еще там навещала эта ведьма?

— Больше ничего.

— И ты хочешь продать его подороже?

— Нет, не хочу.

— Но ты сказала, чтобы я просил за него больше.

— Я не знаю, как теперь выкрутиться, но шлем отдавать нельзя. Потребуй у них больше… или еще сделай что — нибудь, только не отдавай его.

— Нет, требовать больше нельзя. Назначишь за шлем пять золотых, думая, что не дадут. А если дадут?

— Ой!

— Вот то — то и оно. Надо думать. Риум, ты еще здесь?

— Бегу, отец…

В харчевню лесовики вернулись уже к полуночи. В помещении оставались только двое мужчин, остальные посетители уже разошлись. Увидев вносимый сундук, оба вскочили. Аристократ в нетерпении подбежал к входу, а его спутник остался в глубине зала, заняв удобную позицию, как для атаки, так и для обороны.

Ламинт открыл крышку и достал сломанный замок.

— А шлем? Где шлем?

— Дочки с сыном я не застал, ушли, появятся не скоро. Куда запрятан шлем, так и не нашел. Ждать их возвращения или идти в Лоэрн?

Аристократ вспыхнул, хотел что — то сказать, но остановился и задумался.

— И когда они вернутся?

— Может завтра, а может через день или два.

— Тогда, в Лоэрн.

— Хорошо, утром мы выйдем.

— Мы пойдем с вами.

— Зачем?

— Шлема нет, детей нет, а потом и вы исчезните.

— Хорошо. Но сейчас ночь. Утром, вместо того, чтобы идти в Лоэрн, мы потеряем полдня, пока дойдем сюда за вами, а потом обратно.

— Зачем терять время? Вы останетесь на ночь здесь.

— Все равно потеряем время, пока пешком дойдем до нашего леса.

— Не пешком, а на конях.

— Но нас трое, а вас двое, да и весим мы немало.

— Нас девять. Плюс вы. А лошадей мы вам дадим. Еще трое наших солдат останутся здесь. Один в харчевне, двое в другом месте. И если мы не вернемся, то…

— Я понял, милорд. Но в лесу лошади будут только мешать и задерживать.

— Как это?

— В лесу много бурелома, человек пролезет, а лошади или переломают ноги или придется делать большие крюки. То же самое с болотистой местностью. Человек пройдет, он более легкий, а лошади увязнут.