Санди прищурила глаза.
– Я не заказывала никакого костюма.

– Определенно, одно место зарезервировано, мисс Экинья. Я, конечно, могу отменить его, но, если вы не откажетесь от бронирования, мы сделаем нашу следующую остановку примерно через десять минут?
– Его улыбка начала расплываться по краям.
– У вас будет около часа на земле до последнего заезда в этот день.

– Это Джитендра заказывал это?

– Я не знаю, извините.

– Нет, он этого не делал, - сказала Юнис, отвечая на ее вопрос.
– Нет, если только ему не удалось сделать это без моего ведома, а каким бы умным ни был Джитендра, он, несомненно, не настолько умен. Итак, кто-то другой заказал для тебя этот костюм, и если бы Паны знали об этом, прокси, вероятно, упомянул бы об этом.

– Не соблаговолите ли пройти сюда, - сказал молодой человек.

– Я бы не стала, - сказала Юнис.

– Это не может быть Лукас. Если Лукас захочет поговорить со мной, он может просто пройти прямо наверх, как он сделал, когда мы высадились.

– Значит, ты не знаешь, кто за этим стоит. Тем больше причин относиться к этому с подозрением, если ты спросишь меня.

– Чего я не делала.
– Санди смотрела в окна, гадая, что же самое худшее могло случиться.

Костюм будет собственностью компании, занимающейся канатной дорогой, так что она могла предположить, что он будет в хорошем состоянии, и вряд ли она отправится в дикую местность. Металлические дорожки внизу, в кратере, были огорожены, там были страховочные тросы, Механизм был таким же действующим, как и где-либо еще в Кроммелине, и туда постоянно приходили и уходили туристы.

Ей не могли причинить никакого возможного вреда: это было, во всяком случае, даже более безопасное место, чем Непросматриваемая зона.

– Да падет это на твою голову, - сказала Юнис.

– Просто сделай для меня одну вещь. Скажи Джитендре, куда я ушла. Ты ведь можешь это сделать, не так ли?

– Да, это не превысит моих возможностей.

– Скажи ему, чтобы он задержался у терминала канатной дороги, где мы сели. Я вернусь, как только смогу.

– Почему бы тебе не сказать ему самому?

– Потому что ему это не понравится.

– Действительно. Потому что это ошибка.

– Тогда разреши мне позволить себе роскошь сказать ему самостоятельно, бабушка.
– Она спохватилась.
– Я не хотела этого говорить.

– Но ты это сделала, - ответила Юнис, оглядываясь на Санди с улыбкой тихого восторга.
– Ты забыла, всего на мгновение. Ты забыла, что на самом деле я - это не я.

Санди отвернулась, прежде чем конструкт смог увидеть стыд на ее лице.

На посадочной платформе было еще трое туристов: последняя высадка в этот день. Костюм был немного жестким, его двигательные функции отставали от намерений ровно на миллисекунды, достаточные для того, чтобы ее мозг зарегистрировал сопротивление. Во всех остальных отношениях он казался в идеальном рабочем состоянии, с чистым козырьком и всеми показателями жизнеобеспечения зеленого цвета. Холод перил проникал сквозь ее перчатку. Она чувствовала шероховатость там, где краска отслаивалась от металла.

Один из служащих канатной дороги запер ворота позади наземной группы, и машина тронулась с места, одновременно удаляясь и поднимаясь в воздух. Она смотрела, как он исчезает в пыли, надеясь, что Джитендра не будет слишком встревожен этим внезапным поступком.

Три дорожки, огороженные металлическим забором, вели прочь от посадочной платформы и вскоре скрылись из виду, огибая скалы. Не было ни экскурсии с гидом, ни даже предполагаемого направления продвижения, поэтому Санди подождала, пока разойдутся другие туристы, прежде чем выбрать свой собственный маршрут, тот, который показался ей наименее популярным.

Тропинки были прикреплены болтами к отвесным склонам скальных образований, подвешенные на десятки, а иногда и на сотни метров над твердой землей. Пол был покрыт каким-то цепким противоскользящим составом. Непрерывный поручень вдоль обрыва позволял ей закрепиться на скользящем страховочном тросе, другой конец которого был привязан к ее талии. Реальной возможности упасть не было, но она все равно закрепилась.

Санди шла так быстро, как позволял костюм, сознавая, что ей нужно будет вернуться на платформу к последнему в этот день вагону канатной дороги. Запасов костюма было более чем достаточно для ночлега, если уж на то пошло, но это была не та перспектива, которую она рассматривала с особым энтузиазмом. Ради Джитендры она поклялась не опаздывать на встречу.

Но - и в этом было все дело - пейзажи в Кроммелине были буквально потрясающими. Другого слова для этого действительно не было. У Луны было свое великолепное запустение, безвоздушное и безмолвное, как пространство между мыслями, но потребовались дождь и ветер, безумные эпохи, чтобы вылепить эти удивительные и целеустремленные формы.

Природа не должна быть способна на такое, - подумала Санди.
– Она не должна была быть способна производить что-то, напоминающее работу направленного интеллекта, что-то искусное, когда единственными задействованными факторами были бездумная физика и непристойно растраченное количество времени. Время откладывать отложения, потоп за потопом, целые эпохи в невероятно далеком прошлом, когда Марс был одновременно теплым и влажным, мир заблуждался, думая, что у него есть будущее. Время космической случайности обрушить кулак с неба, пробивая эти тщательно наложенные слои, просверливая геологические главы, как пуля книгу. И затем еще больше времени - бесчисленные миллионы лет - для того, чтобы ветер и пыль сделали свое безжалостное дело, очищая и истирая, возвращая открытые слои обратно с немного разной скоростью, зависящей от твердости и химического состава, пока эти нарочито выглядящие прямоугольные ступени и контуры не начали приобретать величественную и имперскую прочность, поднимаясь все выше. из глубин, подобных лестницам богов.

Внушающий благоговейный трепет, да. Иногда было совершенно правильно испытывать благоговейный трепет. И осознание того, что в этих образованиях присутствует физика, рука времени и материи, а также ядерные силы, лежащие в основе всего сущего, не уменьшило этого чувства. Чем она была, в конечном счете, как не конечным продуктом физики и материи? И чем было ее искусство, как не продуктом физики и материи, работающей сама над собой?

Она завернула за поворот. Там была фигура, еще один турист в скафандре, перегнувшийся через наружные перила, скрестив руки на верхней части ограждения. Почувствовав ее приближение - ее шаги эхом отдавались по тропинке, - фигура несколько секунд смотрела на нее, затем снова перевела взгляд на каньон внизу. Она продолжала свой путь, ни секунды не сомневаясь, что это был тот самый человек, который заказал ей костюм.