– Тогда ты поймешь, что это была пустая трата времени, - сказал Джитендра.

– Я знаю, что Доркас обманула вас. Возможно, это не совсем одно и то же.

– Как много тебе известно?
– спросила Санди, адресуя свой вопрос Сойе.
– Ты была в Кроммелине. Ты должна быть зарегистрирована как гражданка или туристка, чтобы находиться где-либо на Марсе, так что ты не могла исчезнуть с карты, как это сделал твой отец.

Джонатан ответил за нее.
– Сойя была моим спасательным кругом, Санди. Она смогла передвигаться по Наблюдаемому миру, быть моими глазами и ушами. Она доставляла мне лекарства в тех немногих случаях, когда я в них нуждался.

– - У меня ложная история, - сказала Сойя, глядя по очереди на Санди и Джитендру.
– Моя связь с моим отцом... и, соответственно, с твоей бабушкой... не является частью этой истории.

– Вы никогда не смогли бы сделать ничего подобного на Земле или в любом другом месте, где Наблюдаемый мир полностью развит. Сейчас, на Марсе, это было бы трудно. Когда родилась Сойя, мне стало легче.

– Сколько тебе лет?
– спросила Санди.

– Пятьдесят, - сказала Сойя.
– Тебя это удивляет?

– Я не думаю, что это должно быть так.

– Юнис не была ее матерью, - сказал Джонатан, подтверждая то, что Сойя уже сказала Санди.
– Там была женщина, следователь. Ее звали Лизбет. У нее были свои сомнения по поводу моей смерти, и она пришла за ними ко мне.

– Я никогда не слышала ни о каком расследовании, - сказала Санди.

– Лизбет решила не предавать огласке свою историю, как только услышала мою точку зрения. Она стала моей компаньонкой, и у нас родилась дочь. Мы были счастливы. Лизбет умерла двадцать лет назад.

– Мне жаль, - сказали Санди и Джитендра в унисон. Затем, оставшись одна, Санди продолжила: - И какова была твоя версия этой истории, Джонатан? К чему такая секретность? Что убедило Лизбет держать это при себе?

– Я знаю, почему твоя бабушка вернулась на Марс. Мои похороны были удобным предлогом, но она нашла бы способ сделать это, что бы ни случилось. Она провела на Фобосе времени больше, чем ей было нужно. Я не знаю, чем она там занималась, но, полагаю, что бы это ни было, привело вас сюда?

Санди посмотрела на Джитендру, прежде чем продолжить.
– Мы кое за чем следили с тех пор, как она умерла. Все началось с аномалии в ее личных банковских файлах. Это привело нас из Африки на Луну. На Луне мой брат нашел кое-что в банковской ячейке. Это привело нас к Пифагору. То, что мы нашли у Пифагора, привело меня к Фобосу. Фобос привел меня в Эволюариум.

– А теперь ко мне, - сказал Джонатан.

– Вот только я тебя не нашла, - сказал Санди.
– Ты нашел меня. Сойя знала, что я на планете: вот почему она связалась со мной в Кроммелине.

– Было легко отследить ваше прибытие, - сказала Сойя.
– Учитывая время, не могло быть никакой другой причины, по которой вы прилетели на Марс, кроме как узнать, что здесь похоронила ваша бабушка.

– Я потерпела неудачу, - сказала Санди.

Джонатан уперся руками в колени и поднялся со стула.
– Ты хоть представляешь, где находишься?

– Полагаю, где-нибудь в глуши. Лагерь или станция, которые все считают незанятыми. Вероятно, совсем рядом с Эволюариумом, поскольку я сомневаюсь, что мы за ночь проделали большой путь.
– Она была осторожна, чтобы не высказать вслух своего подозрения, что они переезжают.

– Не близко, - с улыбкой поправил Джонатан.
– Внутри. Мы никогда его не покидали.

Это возвращалось к ней разрозненными проблесками, как забытый сон, пока какая-то случайная ассоциация не напомнила об этом гораздо позже в тот же день. Джитендра увидел это первым: этот холм, особенность местности, которой там не должно было быть, мельком виднелся из их импровизированного укрытия, пока они ждали ночи и того, что она могла принести. Холм, который приближался.

Агрегат.

Не холм, а машина размером с небоскреб, медленно ползущая по Эволюариуму. Санди вспомнила, что она узнала об Агрегате на борту воздушного корабля Плавающих. Это была не одна машина, а целое их сообщество. От уровня просеивателей до высших хищников, они организовались в интересах взаимной уверенности и взаимозависимости. Это было язвительным оскорблением основной функции Эволюариума. В то время как другие машины трудились, сталкивались и эволюционировали, порождая промышленные новинки как побочный продукт своей борьбы за выживание, Агрегат ничего не давал взамен. Что бы он ни изобретал, он держался особняком.

Он отправил посланника им навстречу. Вместе с этим воспоминанием пришло послевкусие страха, который они оба испытали, скорчившись в своем импровизированном укрытии. Посланник Агрегата был быстро передвигающимся существом, похожим на железного муравья, в черной броне и таким же большим, как марсоход, обломки которого они поставили вокруг себя. Даже если бы их скафандры работали на полную мощность, они никогда не смогли бы обогнать его. Он сорвал лепестки с их убежища, раскидав их по ветру, и навис над ними во всей своей безглазой воинственности. Его голова представляла собой пустую металлическую сферу, туловище - цилиндр с узкой талией. В дополнение к длинным черным ножкам у него были взбивающие реснички. Он подобрал их с земли, не без некоторой небрежности, и в его брюхе открылось освещенное красным отверстие.