«Ты уже давно ничего не решаешь, Амброзий, – сказал он себе. – Уже нет ничего, что бы тебя удивило.»

– Ты сражалась, когда саксы пришли в первый раз?

Уна кивнула.

– Пойдем, – он позвал ее за собой. – Расскажешь мне, где лучше расставить людей.

Они вышли под темно-серое небо, солнце почти скрылось за горизонтом, все, кроме часовых на посту, уже ютились в теплых домах. Амброзий хотел посчитать, сколько лет он не был подле семейного очага и сбился со счета.

– Что ты думаешь об Утере? – неожиданно спросил он эту незнакомую женщину. От ее мнения и слов ничего не зависело, потому их было интересно услышать.

Она пожала плечами и повела его дальше между домами, к южному краю деревни.

– Брат господина не очень умён.

А сам господин? Сейчас он один рядом с ней, на пустой дороге, если она вгонит ему в спину нож, ей может и повезти.

– Отчего же?

– Он послал лишь двадцать солдат, чтобы нас защитить. Если налетчики нас одолеют, он потеряет все.

Амброзий говорил Утеру то же.

– А ты, Уна? Не хочешь ли служить саксам, как Гилдас?

Ее лицо скривилось в гримасу.

– Гилдас – просто дурак. Он говорит о свободе от Рима, но на деле хочет быть поближе к новой кормушке. Таких, как он, саксы первыми вздернут.

Значит, Гилдас говорил о свободе от Рима. Амброзий устало подумал, что теперь нет смысла доносить эти слухи до брата.

– Они зайдут с тыла, – продолжила Уна и махнула рукой. – Поставь меня здесь, Аврелиан. Башня одна, но на ней поместятся двое, и я меньше мужчины.

Уна была права, он и сам об этом подумал. Амброзий смотрел на эту худую, но все ещё миловидную женщину и думал, что ее общества, возможно, будет ему не хватать. Она была откуда-то оттуда – из тех несбывшихся снов про Повис и новую жизнь.

– Чему ты улыбаешься, Аврелиан?

– Ты напомнила мне об одной. Скажи, как так получилось, что ты без мужа и без детей. По деревне ходишь, как воин? Твой отец не был против?

– Мою сестру увели в Каэр-Вент служить местному господину, ему тогда на многое было плевать. А потом меня уже поздно было неволить. С луком меньше шансов умереть молодой. Как видишь, теперь мне это уже не грозит.

Она рассмеялась, но смех ее был довольным, без тени горечи или печали. Неприятный холодок пробежал у Амброзия по плечам.

– Однажды я был в Каэр-Венте. Послушай, твоя сестра…

– Я не видела сестру, – отрезала Уна. – уже девятнадцать лет. Ходили слухи, что у нее родился ребенок, потом говорили, что она умерла. Я попрощалась с ней, когда ее увели. Прости, Аврелиан, я возьму стрел побольше и пойду ждать налётчиков. Береги себя.

Она поклонилась ему и с ловкостью кошки быстро взбежала на башню. Амброзий остался внизу, он рассеянно развернулся – мелькали яркие точки костров, центурион поднимал людей, посылал их туда, куда говорила Уна. Такого не бывает, да и мало ли, что ему привидится после стольких лет – знакомый голос. Как у сестры, скажете тоже. Какова вероятность, что где-то там, далеко, есть его сын? Что эта незнакомая женщина перед ним – родная сестра его давно оставленной в прошлом возлюбленной? Это ничтожные, жалкие шансы, но он слышал ее хриплый голос, который помнил все эти годы, такой же, как у сестры, и даже под маской лет он угадывал черты их родства. В голове было пусто и гулко, он ходил ошеломленный, рассеянный, нужно было собраться, но он видел перед глазами только лицо Уны и той другой, ещё молодой.

Эта жизнь явно смеялась над ним.

Вдруг раздались громкие удары и крики.

– Идут!! – раздался крик с южной вышки.

Туман рассеялся, он видел, как его люди приготовились к бою, как натянулся лук Уны, как в воцарившейся тишине зазвенело струна и первая стрела с тихим свистом улетела в непроглядную ночь.

– Занимайте позиции! – закричал он вместе со всеми. – Встречайте гостей, прикрывайте лучников!

Снова просвистела стрела, но ее острие вонзилось недалеко от Амброзия, на их стороне. Он поджал губы – значит, у саксов тоже есть луки.

Раздался гулкий тяжелый удар, и южные ворота заскрипели. Потом еще один и еще. Незваные гости объявились с тараном.

«Как интересно теперь приходят за данью», – скривился Амброзий. Он осторожно коснулся левой рукой меча – не хотелось бы, что бы дошло до драки, но даже он, калека, многим лучше, чем здешние пахари и кузнецы.

– Стреляйте в тех, кто несет таран!

Ворота снова жалостно заскрипели. Этой развалюхе достаточно еще пары ударов, чтобы разлететься в щепу, центурион не надеялся, что они выстоят. Двадцать саксов. Интересно, скольких из них успела снять Уна и остальные в такой темноте?

Раздался еще удар. Его люди выстроились спереди. Восемь людей из старого легиона Стены, не новые неумелые новобранцы. Если бритты не будут путаться под ногами, то рукопашная закончится быстро. Из них один стоит троих оборванцев, пусть и самых свирепых. С той стороны снова послышался крик. Помощник Уны попал в одного из несущих таран. Тяжелое бревно глухо упало на землю и покатилось. Кому-то придавило ступню, на мгновение возникла сумятица.

– Открывайте ворота! – крикнул Амброзий своим. – Пусть заходят!