Лунин поднял, а я нет. Я просто протянул ручонки вперед: смотри, мол, я тоже невольник этих плохих людей.

– Ты что за конь?- спросила женщина. Она была, несомненно, красива высокая длинноногая брюнетка в плотно обтягивающих ноги кожаных брюках. Но вот под глазом у нее светился фингал, и я догадался, что это никак не макияж.

– Я - журналист,- ответил я.- Интересуюсь обстоятельствами смерти Валерия Зюзина... А вы кто?

– Журналист?- Она на секунду-другую задумалась. Потом приказала Лунину: - Ну-ка, полкан, сними с журналиста "браслеты".

– Лера!- сказал Лунин.- Лера, ты сейчас совершаешь ошибку. Мы же можем найти общий язык. А этот журналист...

– Заткнись, падла,- ответила Л ера. Выражалась она изящно.- Заткнись и делай, что сказано.

Лунин сверкнул глазами, но "браслеты" с меня снял. А я любезно помог ему надеть их. Добавлю, что сделал это с удовольствием. Лера тоже немножко расслабилась.

– Я,- сказала она,- жена... вдова Валерия. Смертью, значит, его интересуешься?- Я кивнул.- Будут тебе материалы, журналист. Будут... если выберемся отсюда.

Дай-ка ключики.

Я подал Лере ключи, а она сунула мне арбалет, распорядилась:

– Сунутся два брата-дегенерата - Влад или Костя,- стреляй.

Ошеломленный напором вдовушки, я кивнул. А она освободилась от наручников и пошла в угол кабинета. Там висела картина с каким-то тоскливым зимним пейзажем. А за картиной был, как и положено, сейф... Я стоял, как дурак, с арбалетом в руках и поглядывал то на дверь, то на Лунина, то на Леру. Больше всего меня интересовал вопрос: что я буду делать, ежели действительно войдут Влад или Костя?

Смогу ли выстрелить?.. Горячей любовью к этим уродам я, естественно, не пылал, но стрелять в людей мне еще не доводилось.

А стрела арбалетная выглядела очень убедительно, и в напряженном коротком луке чувствовалась мощь...

– Ах вы, суки,- задушевно сказала Лера.- Ах вы, козлы позорные! Акции хотели у меня отобрать? Эмиссию провести? Да вот хуй вам, а не эмиссия.

Она стояла возле сейфа и трясла какими-то бумагами.

– Лера...- начал было Лунин.

– Заткнись, Лунин. Ты в комитетах своих был полковник. А здесь ты мразь. Шестерка ты. Быдло. А я - хозяйка! Понял ты, холоп?

Лунин покраснел как рак, брошенный в кипяток. На Леру он не смотрел, зато обратился ко мне:

– Николай Степанович, вы совершаете большую ошибку. Вы не знаете, с кем связались! Эта женщина...

Договорить он не успел. Лера подскочила к полковнику и врезала ему остроносым сапожком по... в общем, больно. Эта дама определенно производила впечатление.

– Пошли,- сказала она мне,- чего встал. Выберутся быки из подвала - нам пиздец придет. Стволы-то при них остались.

Мы быстро спустились вниз. Сунулись в джип, но ключей в замке не было. Арбалетчица Лера произнесла:

– Жопа нам! Остальные-то тачки в гараже. Но в гараж нам не проникнуть... У тебя, журналер, тачка есть?

– Нет,- ответил я, потому что в данный момент тачки у меня действительно не было.

– Не писай, подарю.

– Мерси, не буду писать, пока не подаришь. Буду терпеть.

– Ну что теперь?- сказала Лера.- Теперь надо когти рвать.

– Надо,- согласился я. Где-то в глубине дома звучали удары. Похоже, это пытались выбраться из подвала быки. Уж не знаю, какая в этом подвале дверь, но, думается, они ее скоро вынесут.

– Пошли,- сказала Лера.

Мы двинулись к воротам, но снаружи раздался рокот двигателя... вот те на! Никак кто-то в гости?

Я приник к щели в воротах - по асфальту стремительно неслась моя "десятка"... Господи, Ольга вернулась!

– Мы спасены, мадам,- сказал я.- Вернулась моя жена, и теперь у нас есть транспорт.

– Жена?- подозрительно спросила арбалетчица.

– Вас, графиня, что-то удивляет? У меня не может быть жены?

Ответа я не дождался и пошел к воротам. А Ольга уже требовательно сигналила... ах ты, лапушка моя! Ведь как кстати ты появилась! Что это я, дурень, тебя выставил? Что бы я без тебя делал?

Я распахнул дверь рядом с воротами и вышел "на волю".

– Это твоя жена?- спросила Лера с издевкой... Из-за опущенного бокового стекла смотрела... Татьяна Николаевна, смотрела мимо меня - на Леру. А Лера на Татьяну. Очень выразительно смотрели эти две дамы друг на друга. Как две тигрицы. Или, вернее, две змеи. Или... в общем, "ласково" смотрели они друг на друга.

– Нет,- запоздало ответил я на вопрос.- Это не моя жена.

Тут я понял, что и машина-то не моя - "десятка", цвет "вишня", стекла тонированные,- но не моя.