– Это вы сейчас о чем?

– О лабиринте же.

– Как ви о нем узнали? Откуда вообще взялась такая идея, использовать лабиринт?

– Тут вот какая история. Был у меня боевой товарищ, друг, он пропал во время вот этой последней нашей компании. По некоторым сведениям, которым мы склонны доверять, он не погиб, а оказался здесь у вас, в Лимбе. И я, наверное, не подумав, наверное, излишне эмоционально, пообещал его жене, что постараюсь вернуть друга домой. Вот, слово не воробей, вылетело – изволь выполнять.

– И вы решили отправиться за своим другом в Лимбонго? Вот так просто?

– Да. То есть, нет. Все было не так. Я в тот момент ни о каком Лимбе даже не подозревал. Но когда стал изучать вопрос, это название выплыло на поверхность. Тогда же мне было сказано, что единственная возможность попасть сюда – посредством лабиринта.

– Ми тоже знаем, что это единственная такая возможность – не считая, конечно, открывающихся порталов и тому подобных эксцессов. Но ми также знаем, что Лабиринт желаний долгое время был неисправен…

– Так точно, товарищ маршал, был неисправен. Я, собственно, как раз и отправился выяснить, в каком он состоянии. Но товарищ шаман Арикара сообщил, что он лабиринт починил, и что может попытаться провести обряд для его запуска прямо сейчас. Точней – в течение двух-трех дней. Иначе, следующего удобного момента пришлось бы ждать полгода. Да и то, неизвестно, что там, через полгода будет. Я согласился. Попытка, как вам известно, не пытка.

– Это точно. Как ви познакомились с товарищем Арикарой?

– Я не был с ним знаком – до того. Но вот этот мой друг, которого я разыскиваю, он – был. Товарищ Арикара даже был чем-то ему обязан, поэтому и согласился нам помочь.

– Вот как. Виходит, ваш товарищ не такой уж простой человек. Как, ви говорите, его имя?

– Я не называл его имени.

– Так назовите, ну! Ми бы хотели с ним тоже поговорить. Ви не переживайте, ми не причиним ему вреда. Мамой клянусь, ну! Слово маршала!

– Хорошо, – Запираться было бесполезно. Верней, в тотальную молчанку играть не следовало. Но надо было понять, о чем говорить можно, а о чем упоминать ни в коем случае не следовало. Само собой, про Варвару-красу – молчок. Но и об остальном тоже лучше бы не распространяться. Сержа, однако, придется назвать, иначе самому ему вряд ли удастся его найти в таком-то муравейнике. Сан Саныч проглотил не дававший говорить комок в горле, откашлялся. – Хорошо. Думаю, вы достаточно легко сможете найти его сами. Это капитан Сергей Таганцев. Я его разыскиваю.

– Гм, капитан Таганцев. Нет, ми такого человека не знаем. Но в ближайшее время, уверен, узнаем. Так, а что, ви говорите, он совершил для товарища Арикары?

– Я ничего такого, товарищ Берия, не говорил.

– Нам кажется, товарищ Доманский, что ви снова испитываете наше терпение. Или нам так не кажется?

– Кажется, Лаврентий Павлович, кажется. Я ничего такого не говорил. И не мог сказать, по простой причине: я этого не знаю. Тогда у меня был очень напряженный период в жизни, мы с Таганцевым мало общались, и вообще редко встречались. Просто потому, что находились в разных местах. А потом он пропал. Когда же позже я начал проводить свое расследование, мне в ответ стали выдавать какие-то несообразности, выдвигать совсем уж мистические версии, так что я до поры даже перестал допытываться.

Конец ознакомительного фрагмента.