Так же, как и все разумные этого мира, Хуух-Дууд Салхины владели магией.

И вот тут началось интересное: в человеческом образе магией Дети Ветра пользуются мало и неохотно, больше полагаясь на силу и выносливость, ловкость и скорость. А для достижения высот и глубин преображения реальности силой волшбы они оборачиваются в различных животных. Причём если салхини превращаются по образу праматери-основательницы своей линии, то салхины – всяк по своему характеру.

Но и это ещё не всё: мужчины всегда появляются на свет «близнецами» – идентичными лицами, но разными и по телосложению, и по нраву. Один брат всегда ярок и активен, крепок и мускулист, второй – тих и хладнокровен, жилист и тонок. И при этом обращаются они по невероятно причудливому порядку: первый становится крайне небольшим животным, в совершенстве владеющим атакой, а другой – крупным и бронированным, чью защиту не поколебать.

«Да здравствует закон сохранения! – радостно вывел я. – Массу в энергию, энергию – в массу».

Час сменялся часом, промелькнул незапоминающийся обед в крошечной столовой при библиотеке, где мы также сохраняли сосредоточенно-погружённую концентрацию. К исходу дня мы с близнецами одолели всю кипу литературы. Переполненные знаниями, оставив идеальный порядок и наскоро попрощавшись с Алом, молчаливым трио мы двинулись в мои покои, отправив по пути посыльного на кухню с поручением сервировать ужин на троих.

Прокручивая в голове свежие знания и укладывая их в логические цепочки для последующей аналитики, я невольно всматривался в лица близнецов, идущих по бокам от меня. Шедшая слева Эна, кроме понятной задумчивости, несла ещё и выражение глубокого довольства и чуть хищно посверкивала взором тёмно-лавандовых глаз. Эн же являл собой глубокую сосредоточенность, будто решал в уме нечто невообразимо сложное, поглощающее почти весь ум наследника Подземья.

Добравшись до нашего дворца и зайдя в мои покои, мы не смогли сдержать череды восторженно глубоких вдохов – на столе исходил фантастическими ароматами традиционный ужин: немаленькая горка золотистой бульи, бодренцы и люблоки, нарезанные в салат, двенадцать разных соусов, хлеб и вино на троих.

– Ужин! – хором возрадовались мы.

И, не медля ни секунды, расселись за столом.

«Кто-то, может, и спросит: как же так, одно и то же изо дня в день? – думал я, не щёлкая челюстью мимо рыбы. – А я скажу: выверенное постоянство, обеспечивающее нужды организма, несёт много больше пользы, нежели сменяющие друг друга разнообразные изыски. Таков путь тёмных».

Постепенно насыщаясь, я и близнецы понемногу обменивались узнанным из книг и сводили воедино общую картину. Существенное дополнение внесла Эна об участи салхини, женщин Детей Ветра: они, как и эльфы, обладали возможностью зачать лишь дважды, но могли выносить и спокойно родить и близнецов-мальчиков, и девочку – продолжательницу Линии Праматери. К тому же браки салхини заключают сразу с обоими братьями-близнецами, и считаются равными мужьям в правах и обязанностях.

«Да, теперь мне понятно хищно-довольное выражение лица Эны: два мужа и Золотая Кошма главного клана – солидный куш!» – сделал вывод я, зная амбициозные мечты сестры.

И тут внезапно я вспомнил об одной несколько сомнительной идее.

– Эна, – спокойно обратился я к сестре, – не хочешь попробовать? Как раз осталась последняя булья, – с этими словами я пододвинул ближе к принцессе мисочку с синим соусом.

– Таор, мне уже не пять десятков лет, и я не поверю снова твоим рассказам, что это очень вкусно и способствует пробуждению Магии Огня, – отчеканила Эна чуть прохладным тоном.

Вдруг, едва уловимо, на мизерную долю секунды её лицо словно бы стало старше, и она сказала:

– Хотя, прошла уже сотня лет, можно попробовать ещё раз.

И, решительно окунув рыбку в соус из йяай, куснула её с неким предвкушающим ожиданием.

Глаза Эны тут же распахнулись во всю отведённую природой ширь, лоб инфантессы вмиг покрылся лёгкой испариной, а глубокое дыхание раздувало крылья породистого носа. Губы принцессы расплылись в невероятно довольной улыбке, и она произнесла голосом, знакомым больше мне-Сандру, нежели мне-Таору:

– Эх, и как теперь переть в этот кхаласар на лыжах, когда тут такая еда?

И задорно хрустнула золотом рыбы в синеве соуса.

Повисла недоумённая пауза.

– Шо? – чуть погодя, спросила Анаис – а это, без сомнений, была именно она. – Для девочки и впрямь перебор с остротой, а мне – самый самолёт!

Насладившись нашими нечеловечески удивлёнными лицами, она продолжила:

– Так, Константин, – несколько строго, но достаточно ласково посмотрела Настя на Костю-Эна, – я твёрдо намерена принять предложение Бургаса и Яст-Мелхия и отправиться царствовать! Эне нужен трон, вернее Кошма эта Золотая, а мне интересно. И, да, – добавила Анаис, – даже и не думай о «деле семейном»!

– Да я никогда! Я вообще нет! – смущённо и потрясённо начал оправдываться Костя, выдав себя с головой. – Я вот тут тоже стремлюсь к вершинам власти и вообще соблюдаю принципы Разума и Закона.

– Вот и хорошо, – заключает Настя и умиротворённо замолкает.

А мне меж тем думалось: «Каков же Владыка, а? Вторая жена из Старшей Ветви Древа Власти Светлого Леса, дочь – будущая супруга Вождей Клана Золотой Кошмы, сын-в-законе – единственный наследник трона Домена Огня. Эрр Объединитель?»