Знакомлюсь с богатенькими буратинами. Все жмут мне руку и называются. Даму зовут Мадлен, она тоже подает вовсе не узкую ладонь. Замечаю в глазах женщины огонек интереса и сразу ощущаю прилив вдохновения. Шаркаю ножкой и целую Мадлен руку, низко склонив голову.

Кажется, мне удалось взять верный тон, я чувствую одобрительную реакцию окружающих. Катрин заказывает какой-то заковыристый коктейль, а я прошу воды. Нам приносят стулья и напитки.

Катька сразу завладевает общим вниманием. Впрочем, ей можно было бы и не стараться так сильно. Мужики, по-моему, и так успели всей кучей запасть на нее. Но не хватало еще нервничать по этому поводу.

Меня, слава Богу, никто ни о чем не спрашивает, и я исподтишка разглядываю соседей.

Мадлен сидит рядом, положив ногу на ногу. На ней такой же балахон, как у Катрин, но только льняной, слегка желтоватого цвета, почему-то мятый. Одежда задралась, полностью обнажая ноги, кажущиеся слегка полноватыми. Мне не дает покоя длинная продольная ложбинка на массивном бедре дамы. Я старательно отвожу взгляд от этих ног, а женщина, кажется, специально выставляет их на мое обозрение. Пуговицы на ее одежде расстегнуты до пупка, балахон не скрывает внушительных полусфер и мощных складок в районе талии, которые совсем не кажутся некрасивыми.

Безобразие, конечно. Хотя здесь же пляж, все в рамках приличия.

На продолговатом, южного типа лице Мадлен выделяются крупный нос и широкий рот, а в глазах спрятана печаль. Она совсем не красится, даже в волосах видны седые пряди, которые только придают даме привлекательности.

Мужчины ведут себя очень уверенно. Верховодит в компании мэтр, которого зовут Никола. У мужика густые блестящие черные волосы до плеч, без единой сединки. Если это краска, то очень хорошая, цвет совершенно натуральный. Как пишут в романах, дышащее благородством, квадратное лицо Никола прорезано вертикальными складками по сторонам рта, и только вблизи можно различить множество мелких морщин.

На двух других собеседников, пузатых перцев, у меня не хватает внимания. Я так и не запомнил, как их зовут.

Разговор идет на итальянском, и я ничего не понимаю. Однако спустя некоторое время до меня доходит, что Никола слишком равнодушно смотрит на Катрин. Мой же взгляд все время возвращается в сторону Мадлен.

Наболтавшись, Катрина встает, посылает всем воздушный поцелуй и прощается: "Чао!" Я тоже поднимаюсь, обозначаю поклон и следую за девушкой.

По дороге подруга, выведав, где я живу, говорит, что заедет завтра в пять часов в "Кабарете Дрим", мы поедем в гости к Никола с Мадлен.

Честно говоря, я в ауте.

6

Весь вечер и почти всю ночь я перебираю в уме происшедшее в этот фантастический день. Как и ожидалось, срабатывает правило, которое гласит, что с новой информацией надо переспать ночь, и тогда она станет твоей. Утром шарики в башке начинают крутиться с ускорением, и я, наконец, понимаю, что Катрин неспроста появилась на пляже и познакомила меня с компанией. Загадочная ты попа.

Однако, что толку зря ломать голову. К пяти одеваю вечерний костюм. "Кустюм" состоит из длинных белых брюк, в которых я валялся на постели целый день, разглаживая чемоданные складки, белой же рубашки навыпуск и потертых светлой замши туфель-сандалий с дырочками фирмы "Саламандра". Записав себя на видео в компьютере, понимаю, что на миллионера я не тяну. Впрочем, это ясно и так, по этому поводу можно не париться. Жаль только, что у туфель стерты каблуки.

Катерина прибывает после шести в скромном автомобильчике. Сигналит, я прохожу через поместье Фрико. Наверняка черная потаскуха шпионит через жалюзи, ну да и х-х-хорошо.

Едем мы недолго, но уже стемнело, и дорогу я запомнить не могу. К тому же меня отвлекают обнаженные ноги Катрин. Итальянка одета в зеленое платье, перетянутое в талии, гармонирующее с цветом ее глаз. Платье, вернее туника, постоянно сползает с одного плеча. Мой взгляд скользит вниз. Ступни у нее бесподобны, кажется, что каждый пальчик живет своей собственной, независимой жизнью, но все они покорно слушаются свою хозяйку. Так и сожрал бы эти ноги, вместе с босоножками на шпильках.

Намекаю, что торопиться нам некуда, но девушка оставляет мои слова без внимания. Похоже, что ее нимфомания проявляется как-то избирательно. Хотя, может быть, мы просто опаздываем.

Останавливаемся у ворот, Катрин сигналит, довольно быстро створки раздвигаются, автоматически или с чьей-то помощью. Мы еще едем среди высокого кустарника. Длинные листья, похожие на пальмовые, шелестят по крыше салона и лезут в открытые окна. Я вспоминаю про местных насекомых и радуюсь, что ехать совсем недалеко.

Звоним в высокую, с ажурным орнаментом из стальных прутьев, но весьма добротно сделанную дверь. Думаю, ее и крылатой ракетой не возьмешь.

Открывает сам Никола. Обмен любезностями, хозяин проводит нас в гостиную. Там встречаем Мадлен, которая касается щекой Катрин и протягивает мне висящую кисть с поднятым мизинцем, теперь точно для поцелуя. Я снова низко склоняю голову и целую даме руку, надо сказать, не без удовольствия.

Мадлен вся в золоте, кольца и перстни на пальцах, браслет на запястье, цепочка на шее и сережки в ушах. Одета матрона в простое серое платье. Не знаю почему, но думается, что платье очень дорогое. Опускаю взгляд вниз. На серых туфлях у нее желтые застежки, наверняка тоже девятьсот девяносто девятой пробы. Обилие драгоценного металла на женщине совсем не создает впечатления безвкусицы.

Конец ознакомительного фрагмента.