В остальном же не поменялось ровным счётом ничего. Та же самая одежда на людях, те же мелкие поручения вроде иди туда и передай слова или письменное послание. Хотя обращаться ко мне на «вы» наедине перестала, и на том спасибо. Зато принимать подарки из числа украшений – это ни в какую. Нет, принять-то с удовольствием, а вот носить… Хотя это как раз понятно – они не сочетались с демонстрируемым на людях образом.

Интересно другое – сильно ли будут удивлены обе мои сестры, узнав об изменении уровня моих отношений с Вайноной? Почему-то мне кажется, что и тени удивления не возникнет.

Меж тем дела политические и военные шли своим чередом, но при нашем непосредственном участии. Вот мы, а именно Эванс, Хэмптон, я, Уит и уже малость подлечившийся Вилли Степлтон, в очередной раз собрались в роскошном особняке, расположенном в районе Ноб-Хилл, ранее принадлежавшем бывшему губернатору, Леланду Стэнфорду. Теперь он числился резиденцией губернатора нынешнего, то есть Уэйда Хэмптона Третьего. Да и остальным конфискованным домам долго скучать без хозяев не пришлось.

Пусто место свято не бывает, ведь именно так гласит известная поговорка. А святых среди «волчьей стаи», захватившей для Конфедерации Калифорнию, сроду не водилось. Что там особняки на Ноб-Хилл! Это, право слово, сущая мелочь. Куда более интересными объектами были золотодобывающие компании и, пусть и в меньшей степени, порты штата. То самое имущество, которое было изъято у поддерживавших Линкольна магнатов.

Тут надо отметить особенности работы государственной машины, что в США, что в Конфедерации. Первые, само собой, никогда не изменятся, а доступа к власти КША на таком уровне покамест не имелось. В общем, была одна интересная особенность – государство по факту не владело почти ничем, оно лишь собирало налоги со штатов, а те, в свою очередь, выколачивали их из плантаторов, банкиров и прочих. Даже верфи и железные дороги – главные транспортные артерии – были в руках частного капитала. Вот оно, типичное отличие демократий от монархий.

Поступи мы наивно-идеалистским манером, то есть конфисковав имущество пролинкольновских воротил и больше ничего не предприняв… О, нам бы сказали огромное спасибо приближённые Дэвиса и банально раздербанили бы это в узком «семейном» кругу. Подобный расклад меня ну совершенно не прельщал. Поэтому…

Конфискованное у магнатов в пользу Конфедерации было выкуплено. Естественно, по довольно скромной, но всё же не бессовестно заниженной цене. Однако циничный «финт ушами» заключался в том, что выкуп был произведён на деньги из тех калифорнийских банков, которые не успели вовремя подсуетиться и вывезти активы. Эти самые «не успевшие» были подвергнуты «жёстким клизмирующим процедурам», в результате которых сами банкиры были отправлены в далёкие порнографические дали, а из их хранилищ изымались деньги, драгоценности и ценные бумаги тех, кто или уже смылся из Калифорнии, или был задержан, как тот самый Томас Старр Кинг. Кстати, счета, к которым имел доступ этот священник и масон по совместительству, внушали уважение.

В любом случае получена была очень солидная сумма. Плюс у меня и Хэмптона имелись собственные запасы, которые не грех было пустить в ход. Так что с недавних пор солидная доля золотодобывающей промышленности Калифорнии и портовых мощностей принадлежала офицерству бригады, которая и завоевала штат для Конфедерации. Само собой, Хэмптону и мне досталось значительно больше, чем Вилли, Эвансу и Уиту. Другим ещё меньше, но очень даже неплохо по их меркам. В общем, как говорили классики: «Никто не ушёл обиженным». Разве только раскулаченные аболиционисты, ну так на то и война со всеми её особенностями бытия. Они знали, чем рискуют, да и в их планах было проделать то же самое с Югом. Я это знал, поэтому муками совести терзаться и не собирался.

Зачем мне это было нужно? Инструмент влияния в самом ближайшем будущем, без которого реализовать последние части плана будет куда как сложнее. Но для этого нужно было сначала дождаться вестей из Юты, а потом вернуться в Ричмонд.

Вернуться… Пока же я, Вилли и Эванс в очередной раз собрались в резиденции Хэмптона. Как обычно, это было вечером, причём довольно поздним. Днём Уэйда лучше было даже не тревожить, бедняга, измученный множеством хлопот, чуть ли не кусался. И лишь ближе к вечеру, влив в себя стакан-другой виски и окутавшись ароматным сигарным дымом, командир «Легиона» и по совместительству губернатор Калифорнии мог нормально общаться с нами.

– Много пьёшь, Уэйд, – заметил Эванс, глядя на то, как Хэмптон подливает в свой стакан еще порцию виски. – Ещё месяц-другой, и это станет опасно.

– Неделя… После станет легче, – покривился Хэмптон. – Слишком много работы, той, которую никому из помощников не доверишь. Она уже заканчивается. Да и Степлтон тоже пьёт.

– У меня плечо прострелено, а лучше виски, чем уколы морфина, – парировал Вилли. – Но мы, джентльмены, собрались для другого. Калифорния теперь часть Конфедерации. Защитить её от янки мы сможем даже теперь. Мак-Клелан не осмелится бросить сюда армию, тогда он откроет путь нашим армиям, особенно Потомакской.

– Которую президент никак не желает задействовать в полную силу.

Ворчит Эванс, и я его великолепно понимаю. Обидно генералу, сильно обидно. И если он так открыто выражает свои мысли, то и многие другие, побывавшие при Булл-Ране, понимают, что Дэвис делает что-то не совсем то. Или же ещё хуже – совсем не то творит, что необходимо для победы над янки. В том числе и поэтому я говорю следующее:

– Как только придёт ответ от Бригама Янга – а я надеюсь и рассчитываю, что он будет благоприятный для наших планов, – мне и всей «Дикой стае» придёт пора возвращаться в Виргинию, к Борегару. С ним всё согласовано, сами знаете.