Я киваю, проводя пальцами по волосам. — Ты права. Я должен связаться с ней.

Пия улыбается, пытаясь успокоить меня. — Не волнуйся. Все будет хорошо.

Я так благодарен, что у нас с Пией состоялся этот разговор. Все, что она сказала, находит отклик, и теперь я знаю, что мне нужно делать.

Все, что в моих силах, чтобы загладить свою вину.

Мне нужно, чтобы Мэйбл дала мне шанс.

Потому что Бог мне свидетель, я хочу быть с этой девушкой. Я хочу этого больше, чем когда-либо чего-либо хотел в своей жизни. Возможно, я чувствую, что не заслуживаю ее, но я сделаю миссией своей жизни быть всем, чего она хочет и в чем нуждается.

Я люблю Мэйбл Гарсиа.

У меня есть это уже два года.

Теперь пришло время мне, наконец, показать это ей.

Я встаю с табурета и натягиваю фланелевую куртку. — Спасибо тебе, Пи, за все. Мне нужно было это услышать.

Пия тянется вперед, чтобы легонько ударить меня по плечу, ее глаза сияют гордостью. — Не за что. А теперь перестань терять время и иди заполучи свою девочку, Ли.

Моя девочка.

Впервые за несколько дней мне стало легче дышать. Надежда побеждает в войне мучений, бушующей внутри меня. Я действительно нахожу, что у меня есть шанс вернуть Мэйбл.

После закрытия я провожаю Пию до ее машины, а затем мчусь к своей, мой большой палец скользит по экрану телефона, когда я нажимаю кнопку вызова. Может быть, сейчас и два часа ночи, но Мэйбл — ночная сова. Есть большая вероятность, что она ответит.

Он звонит один раз.

Дважды.

Трижды.

Я нервничаю. Я никогда раньше ей не звонил. Я в равной степени взволнован и обеспокоен тем, что она возьмет трубку. Нет никакой большой речи, которую я бы отрепетировал. Просто моя честная правда, готовая к употреблению.

Ты — все для меня, Бел. Моя девушка-навсегда. Дай мне еще один шанс все исправить. Пожалуйста. Я скучаю по тебе. Я люблю тебя.

После пятого гудка он переходит на голосовую почту.

Слышать ее голос спустя несколько дней — как бальзам на мою кровоточащую рану.

«Привет, это Мэй. Извините, я не могу сейчас подойти к телефону. Оставьте мне сообщение после звукового сигнала.»

Не могу сказать, что я удивлен, что она не взяла трубку. Ей все еще больно, и это действительно так. Ей нужно время, и я хочу дать ей это время…Но не слишком много.

— Привет, Бел, — мое сердце учащенно бьется. — Это Лиам. Я… я надеялся, что мы сможем поговорить, и ты дашь мне возможность кое-что объяснить. Я скучаю по тебе и хотел бы поскорее получить от тебя весточку, детка.

Слова «я люблю тебя» вертятся у меня на кончике языка.

Но я хочу увидеть лицо Мэйбл, когда произнесу их в первый раз.

И я молю Бога, чтобы моя девочка чувствовала то же самое по отношению ко мне.

Мэйбл

Прошло сто шестьдесят восемь часов с тех пор, как я разговаривала с Лиамом.

Но кто считает, верно?

Обида, которую я испытывала, теперь превратилась в тупую боль, которая пульсирует время от времени, когда я занимаюсь своей повседневной жизнью. Учеба и социальные сети отнимают у меня большую часть времени.

Я старалась занять себя чем-нибудь, чтобы не отвлекаться.

Таким образом, мне не нужно думать о Лиаме.

Что является трудной задачей, учитывая, что каждую ночь, когда я ложусь в постель и закрываю глаза, первое, что я вижу, — это его голубые глаза, напоминающие океан. Мой предательский разум рисует его застенчивую улыбку, спрятанную в каштановой бороде. Мои пальцы так и чешутся пробежаться по ней, чтобы убедиться, что на ощупь она такая же мягкая, как выглядит. И мои руки жаждут пробежаться по этому высокому, крепкому телу, просто чтобы увидеть, как напрягаются его мышцы под моими прикосновениями.

Боже, я безнадежна.

Даже мои мама и папа понимают, что что — то не так со статусом кво, когда я вхожу в наш дом на седьмой день нашей с Лиамом разлуки — если это вообще можно так назвать.

Я слышу их тихое бормотание и иду на звук, пока не достигаю порога столовой. Они сидят за столом и играют в шашки новым набором, который я подарила им на прошлой неделе.

Я люблю своих родителей и люблю заботиться о них. Мой папа — электрик, а мама — ассистент стоматолога, и оба очень усердно трудились всю свою жизнь ради меня. Однажды, когда я заработаю хорошие деньги либо на своей ученой степени, либо на модельном бизнесе, я собираюсь досрочно отправить их на пенсию. Таким образом, они могут наслаждаться тихими моментами, подобными этому: играть ночью в настольные игры под звуки старых мелодий, звучащих на заднем плане.

Лицо моего отца расплывается в широкой улыбке, когда он замечает меня. В уголках его карих глаз — тех, что я унаследовала, — появляются милые морщинки, и он приветствует меня. — Kumusta anak ko?

Мои родители воспитывали меня так, чтобы я свободно говорила на обоих моих родных языках — тагальском и английском.

— Mabuti po — говорю я ему, что у меня все хорошо, и спрашиваю, как у него дела. — Kayo ho? — затем я бросаю взгляд на свою мать, которая тепло наблюдает за нами. — Привет, мам. Как дела?