Шрифт:
Следующая выписка была сделана тайной полицией из письма лица, оставшегося, к сожалению, не выясненным перлюстраторами; письмо шло из Москвы, где тогда находился на свободе, уже два месяца, Пушкин.
№ 32. Выписка из письма без подписи из Москвы от 6 ноября 1826 г. к Графу Михаилу Юрьевичу Виельгорскому в С.-Петербург [158]
Вероятно встречусь с Пушкиным, с которым и желал бы познакомиться; но с другой стороны слышал так много дурного на счёт его нравственности, что больно встретить подобные свойства в таком великом Гении. Он, говорят, несёт большую дичь и — публично. Жена Николая В. мне вчера сказала, что Вяземский и Пушкин ждут меня с нетерпением, а по какой причине, — не знаю.
158
Помета И. И. Дибича: «Для объяснений с Г.-А. Бенкендорфом».
В пачке донесений и писем полковника жандармского полка Ивана Петровича Бибикова к Бенкендорфу (Секретный архив, №912) находятся две записки, относящиеся тоже к началу ноября 1826 г., то есть ко времени пребывания Пушкина в Москве:
1) «Je surveille l’auteur P… autant que possible. Les maisons qu’il frequente le plus souvent sont celles de la P. Zeneide V<olkonsky>, du Prince Viasemsky, le poete, de l’ex-ministre Dmitreff et du procureur Gihareff. Les conversations y roulent, la plupart du tems, sur la litterature. Il vient de composer la tragedie de Boris Godounoff, qu’on a promis de me lire et ou, a ce que l’on pretend, il n’y a rien de liberal. Il est vrai que les femmes encensent et gatent le jeune homme; par exemple, sur le desir qu’il manifestat, dans une societe, de prendre du service, plusieurs femmes s’ecrierent a la fois: „Pourquoi servir! Enrichissez notre litterature de vos sublimes productions, et d’ailleurs ne servez-vous pas deja les niuf soeurs? Ex-ista-t-il jamais un plus beau service?“ Une autre dit: „Vous servez deja dans le genie“ et ainsi de suite. — Je ne vous en ai pas parle jusqu’a present, car les propos sans consequence ne feraient qu’absorber un tems precieux».
2) «Ce 8 Novembre 1826. L’auteur P…, dont j’ai eu l’honneur de Vous parler dans ma derniere lettre, vient de quitter Moscou pour aller dans ses terres de Pskow. — Sa tragedie de Boris Godounoff, qu’un de mes amis a lu, est, dit-on, un chef-d’oeuvre de Poesie. Elle est purement historique, composee dans le genre de celles de Schiller et ecrite en vers blancs» [159] .
В том же ноябре 1826 г. имя Пушкина снова попало под руку фон Фока по косвенному поводу, — в связи с заинтересовавшею Бенкендорфа личностью А. Д. Илличевского, поэта и лицейского товарища Пушкина. В записке под № 723, писанной Фоком, читаем такое сообщение:
159
1) «Я слежу за сочинителем П<ушкиным>, насколько это возможно. Дома, которые он наиболее часто посещает, суть дома княгини Зинаиды В<олконской>, князя Вяземского (поэта), бывшего министра Дмитриева и прокурора Жихарева. Разговоры там вращаются, по большей части, на литературе. Он только что написал трагедию „Борис Годунов“, которую мне обещали прочесть и в которой, как уверяют, нет ничего либерального. Правда, дамы кадят ему и балуют молодого человека; например, по поводу выраженного им, в одном обществе, желания вступить в службу несколько дам вскричали сразу: „Зачем служить! Обогащайте нашу литературу вашими высокими произведениями, и разве к тому же вы уже не служите девяти сестрам (т. е. музам. — Б. М.)? Существовала ли когда-нибудь более прекрасная служба?“ Другая сказала: „Вы уже служите в инженерах“ (по-французски здесь непереводимая игра слов. — Б. М.) и тому подобное. Я не говорил Вам об этом до настоящего времени, ибо поводы без последствий лишь поглощали бы драгоценное время».
2) «8 ноября 1826 г. Сочинитель П<ушкин>, о котором я уже имел честь говорить Вам в моём последнем письме, только что покинул Москву, чтобы отправиться в своё псковское имение. Его трагедия „Борис Годунов“, которую один из моих друзей читал, как говорят, поэтическое совершенство. Она — чисто историческая, составлена в стиле трагедий Шиллера и писана белыми стихами» (франц.).
«Le jeune fendant qui a dine chez l’aide-de-camp Abaza et y a preche l’egalite, s’appelle Illiczewski. Il est eleve du Lycee, d’ou il est sorti en meme tems avec Pousckin, Pouschtschin et Kuchelbecker. Infecte du meme mauvais esprit, il a sejourne quelque tems a Paris, ou il a frequente souvent la maison de madame Narischkin» [160] .
Бенкендорф на записке этой сделал следующую заметку карандашом: «Le jeune Очкин qui avait ete legerement compromis dans la grande histoire a rapporte cette conversation» [161] .
160
«Молодой хвастунишка, который обедал у флигель-адъютанта Абазы и проповедовал там равенство, называется Илличевский. Он воспитывался в Лицее, откуда вышел одновременно с Пушкиным, Пущиным и Кюхельбекером. Заражённый тем же бурным духом, как и они, он некоторое время прожил в Париже, где часто посещал дом г-жи Нарышкиной» (франц.).
161
«Об этом разговоре передавал молодой Очкин, который был слегка замешан в большом деле», т. е. в деле декабристов). Амплий Николаевич Очкин — писатель, впоследствии редактор академических «Санкт-Петербургских ведомостей».
Через месяц, в декабрьские «Bulletins» 1826 г., под № 786, была включена записка упомянутого уже выше жандармского полковника И. П. Бибикова, с надписью «Secrete» и следующего содержания:
«Votre Excellence trouvera ci-joint le journal de Михайла Погодин de 1826, ou il n’y a aucune tendence liberal: il est purement litteraire. Neanmoins je fais strictement surveiller le redacteur et je suis parvenu a connaitre tous ses collaborateurs que je ferai suivre de meme, — ce sont:
1) Пушкин.
2) Востоков.
3) Калайдович.
4) Раич.
5) Строев.
6) Шевырёв.
Les pieces que Pouschkin lui a fait tenir pour etre inserees dans son journal, sont des tirades de sa tragedie de Boris Godounoff, mais qu’il ne peut communiquer a personne, parceque d’apres les lois de la redaction il ne peut pas les faire connaitre avant l’impression. Je sais de bonne part cependant que cette tragedie ne renferme rien de contraire au gouvernement.
Le 7 Decemb. 1826» [162] *.
162
«Ваше Превосходительство найдёте при сём журнал Михайлы Погодина за 1826 год, в коем нет никаких либеральных тенденций: он чисто литературный. Тем не менее я самым бдительным образом слежу за редактором и достиг того, что вызнал всех его сотрудников, за коими я также велю следить; вот они:
1) Пушкин.
2) Востоков.
3) Калайдович.
4) Раич.
5) Строев.
6) Шевырёв.
Стихотворения Пушкина, которые он ему передавал для напечатания в его журнале, — это отрывки из его трагедии „Борис Годунов“ которые он не может сообщить никому другому, потому что, по условиям Редакции, он не может предавать их гласности ранее напечатания. Из хорошего источника я знаю, однако, что эта трагедия не заключает в себе ничего противоправительственного. 7 декабря 1826» (франц.).
* Об истории возникновения этой записки, вызванной доносом Булгарина на М. П. Погодина, см.: Эйдельман Н. Я. Пушкин и его друзья под тайным надзором // Вопросы литературы. 1985. № 2. С. 129—135.
Затем в течение двух месяцев агенты III Отделения молчали о Пушкине и лишь 5 марта 1827 г. сам начальник 2-го округа корпуса жандармов генерал-майор Александр Александрович Волков доносил Бенкендорфу (в своём втором по вступлении в должность письме), между прочим:
«О поэте Пушкине, сколько краткость времени позволила мне сделать разведании, — он принят во всех домах хорошо и, как кажется, не столько теперь занимается стихами, как карточной игрой и променял Музу на Муху, которая теперь из всех игр в большой моде» [163] .
163
Секретный архив, № 980, письмо за № 3. «Муха» или «Мушка» — карточная азартная игра.
После этого лаконического и претендующего на остроумие сообщения — опять большой перерыв в сообщениях о Пушкине, и только в агентурных сведениях за июль 1827 г. мы находим записку, писанную рукою фон Фока:
«Des vers qu’on attribue a Pouschkin circylent en ville et on les dit par coeur. Les voici tels qu’on me les a repetes [164] :
Россия, в оба ты гляди! Министрам товарищи даны. Но от Дашки, от Блуда И от Рюрикова уда Чего ты можешь ожидать!»164
«По городу ходят стихи, которые приписывают Пушкину и которые все твердят наизусть. Вот они в том виде, как их мне повторяли… <…>» (франц.)