Доктор Марту был убежден, что при таком душевном состоянии, в каком находилась Клементина, человеку требуется не специальное лечение, а лишь моральная поддержка. Однажды утром он пришел к ней и сказал:

— Дитя мое, хоть я и не испытываю столь же сильного интереса к этой мумии, какой испытываете вы, но тем не менее я сделал кое-что очень важное в интересующем вас

направлении, Я только что отправил Карлу Нибору кусочек уха, отломанный Леоном.

Клементина с удивлением уставилась на доктора.

— Кажется, вы не понимаете, — начал объяснять доктор. — Речь идет о том, чтобы дать окончательный ответ на главный вопрос: претерпели ли жидкости и ткани необратимые изменения. Господин Нибор и его микроскоп дадут на этот вопрос однозначный ответ. Ему можно верить, он признанный гений. Исходя из его ответа, мы и решим, стоит ли пытаться оживить этого человека или его следует похоронить.

— То есть как! — воскликнула девушка. — Разве можно определить, жив человек или умер, на основании какого-то образца?

— Доктору Нибору больше ничего и не требуется. Забудьте обо всем на неделю. Как только придет ответ, вы сможете его прочитать. Я возбудил страшный интерес у этого великого ученого. Ему ничего не известно о фрагменте, который я ему отослал, но если, вопреки всем сомнениям, он скажет, что этот кусочек уха принадлежит живому существу, тогда я буду просить его приехать в Фонтенбло и помочь нам вернуть его к жизни.

Этот слабый лучик надежды сразу поднял у Клементины настроение, она почувствовала себя гораздо лучше и вновь начала петь, смеяться и беззаботно носиться по тетиному саду и дому семейства Рено. Возобновились приятные беседы, вновь зашла речь о свадьбе, и даже было напечатано первое публичное объявление.

— Наконец-то, — говорил Леон, — я вижу прежнюю Клементину.

Но госпожа Рено, мудрая и всевидящая мать, лишь печально качала головой.

— Все это не совсем хорошо, — говорила она. — Мне не нравится, что моя невестка так озабочена каким-то краси-

вым высушенным молодым человеком. А что будет, когда она узнает, что его невозможно оживить? Опять вернутся хмурые дни? А если его все-таки чудом оживят, то вы уверены, что она не влюбится в него? Ну зачем Леону понадобилось покупать эту мумию? Ничего не скажешь, удачное вложение денег!

В воскресенье утром господин Марту в приподнятом настроении явился в дом семейства Рено и выложил на стол полученный из Парижа ответ следующего содержания:

«Уважаемый коллега!

Я получал ваше письмо вместе с небольшим фрагментом ткани, природу и состояние которой вы просили меня установить. Мне не стоило большого труда понять, о чем идет речь. Выполняя обязанности судебно-медицинского эксперта, мне приходилось решать гораздо более сложные задачи. Вы могли бы не повторять обычное в таких случаях заклинание: “Когда вы изучите эту ткань под микроскопом, я скажу вам, что она собой представляет”. В данном случае уловки были ни к чему: мой микроскоп лучше меня знает, что именно вы мне прислали. Вам известна лишь форма и цвет предметов, а он видит тончайшие структуры, их принадлежность, условия жизни и смерти.

Ваш фрагмент высушенной ткани шириной с половину моего ногтя и примерно такой же толщины пролежал двадцать четыре часа под стеклянным колпаком во влажной среде при температуре человеческого тела и стал мягким и немного эластичным. После этого у меня появилась возможность препарировать его и понять, что я имею дело с кусочком свежей плоти. Затем я рассмотрел под микроскопом каждую из его частиц, которые показались мне существенными или имели отличительную окраску.

Вначале я обнаружил в центре образца тонкий участок, который был тверже и эластичнее, чем другие участки ткани. Он оказался фрагментом хрящевой ткани. Этот хрящ не имел отношения ни к носу, ни к суставам. В нем были четко видны хрящевые волокна уха. Следовательно, вы прислали мне край уха, причем это не нижняя его часть и не мочка, в которых женщины делают отверстия, чтобы вставлять в них золотые серьги, а именно верхняя часть уха, где и располагается хрящ.

Затем я отделил кусочек кожи, в котором обнаружил под микроскопом прекрасно сохранившийся тонкий слой эпидермиса. Дерма со всеми ее бугорочками также прекрасно сохранилась, но главное состоит в том, что вся она пронизана тончайшими волосками, являющимися не чем иным, как пушком на человеческом ухе. У каждого волоска имеется корень, помещенный в фолликулу, а каждой фолликуле соответствуют две ее маленькие железы. Скажу больше: длина каждого волоска достигает четырех-пяти миллиметров при толщине до полумиллиметра, а это в два раза превышает размеры пушка, растущего на женском ухе. Из этого я сделал вывод, что ваш кусочек уха принадлежит мужчине.

Затем я обнаружил, что по краю хряща расположены элегантные завитки мышц ушной раковины, и они также прекрасно сохранились. Под кожей и рядом с мышцами я обнаружил множество нервных сплетений, состоящих из восьми или десяти нервов, у которых волокна находятся в прекрасном состоянии, как будто эти нервы взяты у живого существа или из ампутированной конечности. Надеюсь, вы удовлетворены и готовы просить пощады! Но я еще не все вам рассказал!

В клеточной ткани, прилежащей к хрящу и коже, я обнаружил мелкие артерии и мелкие вены, назначе-