Буквально.

— Если ты хочешь моего внимания, ты должна сначала заслужить его. Вести себя. Делать, как я говорю. В противном случае молчи.

Дело не в том, что я придурок, это буквально сцена, которую мы разыгрываем, но эта девушка играет не по правилам. Она точно знала, на что подписывалась, когда бралась за эту работу.

— Смотри в пол, — приказываю я, не глядя на нее.

С ее губ срывается недовольный возглас, прежде чем она опускает взгляд в пол. Я очень надеюсь, что она не заинтересована в том, чтобы быть слабой, потому что это определенно не в моем стиле, и об этом совершенно ясно было сказано в заявлении.

Следующие три часа ее смены практически невыносимы, но я джентльмен, поэтому позволил ей остаться.

Она приносит мне обед, кладет свои роскошные сиськи мне на бедра, когда я задираю ноги во время скучной телефонной конференции, и даже получает хороший удар по щеке, когда ей удается сохранять полное молчание, пока я пишу электронное письмо.

Но она становится беспокойной, и я это вижу. Краем глаза я замечаю, что она снова надувает губы, и я опускаю взгляд, чтобы увидеть, как она закатывает глаза.

Это оно.

Наклонившись, я беру ее за подбородок и поворачиваю лицом к себе. Ее глаза расширяются, она нервничает.

— Ты что, только что закатила на меня глаза? — Спрашиваю я сквозь стиснутые зубы.

— Нет, сэр, — бормочет она, и я улавливаю нотку волнения, скрытую за легкой дрожью в ее голосе.

Да, она определенно нервничает.

Если бы наказание было моим коньком, она бы уже заслужила его к этому моменту, но даже я знаю, что наказание — это именно то, чего она хочет.

Поэтому вместо того, чтобы посадить ее к себе на колени или заставить отсосать мой член за ее вопиющее неуважение, я говорю:

— Встань. Собери свои вещи. Хорошего дня.

— Но…

— До свидания, Рита.

Отворачиваясь от нее, я сосредотачиваюсь на своем компьютере, полностью игнорируя ее.

Усмехнувшись, она уходит, надевает туфли, хватает пальто и, уходя, хлопает дверью.

Как только она уходит, я набираю номер Гаррета.

— Дай-ка угадаю. Она тебе не понравилась, — говорит он вместо приветствия.

— Она просто продолжала дуться. Неужели мужчинам действительно нравятся девушки, которые так сильно надувают губы?

Гарретт смеется на другом конце провода.

— Нам не нравится то, что нравится большинству мужчин, помнишь? Конечно, это усложняет мою работу, но я просто пытаюсь найти тебе подходящую девушку, Эмерсон.

— Извинись за меня перед Ритой и никогда не отсылай ее обратно в мой дом.

— Я понял это.

На линии на мгновение воцаряется тишина, пока я просматриваю электронные письма от Мэгги о новом обновлении приложения от разработчиков.

— Знаешь, это неправда, — бормочу я, просматривая ее сообщения.

Я слышу белый шум на заднем плане, а это значит, что Гаррет в машине.

— Что неправда? — Отвечает он через мгновение.

— Когда ты сказал, что нам не нравится то, что нравится большинству мужчин. Я думаю, что наши вкусы во многом совпадают с вкусами большинства. Мы просто уникальны в том, что не боимся преследовать их.

— Мы не боимся преследовать их здоровым образом.

— Вот именно.

— Завтра я пришлю за тобой новую девушку, — говорит он через мгновение.

— Не беспокойся.

Он раздраженно вздыхает.

— Ты уверен? Ты выглядишь напряженным. На следующей неделе у нас открытие клуба, нужно порадовать инвесторов, а государство дышит нам в затылок.

Это правда — я в стрессе. Вдобавок ко всему, о чем только что упомянул Гаррет, мой сын не отвечал на мои телефонные звонки уже четыре месяца. Но мысль о встрече с новой надутой сабай только сильнее напрягает меня.

— Я не думаю, что ты даже знаешь, чего хочешь, — рассеянно говорит он, и я бросаю взгляд на свой телефон, включенный на громкую связь.

— Я думал, что знаю. Эти девушки хотят похвалы, но они не хотят ее заслужить.

— Негативное внимание — это все равно внимание, — отвечает он.

— И ты знаешь, что я не люблю сопляков.

— Я знаю, Эмерсон. Но тебе придется дать кому-то шанс произвести на тебя впечатление, прежде чем ты ее вышвырнешь. Позволь мне прислать тебе еще одно письмо завтра. Есть много девушек, готовых сделать все, что ты захочешь.

— Может быть, на следующей неделе. Оставь приложение открытым.