Да, мы почувствовали ее взор — поток внимания через камеры…

— Я тебя не сильно приложила? Удобная вещь для ближнего боя — кусок свинца в носке!

— Чё те надо, сука? — прохрипел я.

— Ну-ну, юный хам, ты не очень-то!.. Ты мне тоже пригодишься, не живой, но свежий, ха-ха! И от тебя зависит, какой смертью сдохнешь — медленной или быстрой. А насчет того, чего я хочу, так мы ж не в кино, я перед тобой отчитываться не собираюсь. Скажу лишь, что сейчас тебе выпадет честь лицезреть сакральный акт человеческого жертвоприношения.

Даша подошла к Владе, схватила ее за руку и потащила к выложенной на дороге спирали. Влада испуганно перешагивала через вонючие шматы. Даша поставила девочку в центре спирали. У той подогнулись ноги, и она упала на колени.

— Сиди здесь! — низким, страшным голосом проговорила Даша.

С ней происходила какая-то страшная трансформация.

Она отошла к обочине, задрала голову кверху.

И завыла — сначала тихо и заунывно, затем громче и яростней. Это была жуткая, чудовищная песня — та самая, что пели Буйные в одном из городов. Они ходили по кругу, топча тех, кто умер прямо в толпе, и пели-выли безумную песню.

Кто был в центре того круга?

Даша тоже начала ходить вокруг окаменевшей Влады. Руки гонщицы мотались, как плети, голова дергалась, словно у птицы, вой уже был не похож на человеческий. Она что, Буйная, обретшая разум?

Я облился пoтом с головы до ног. От звуков этой леденящей душу песни в глубине памяти рождались какие-то древние, как мир, страхи — страхи, которые заставляли первобытных людей жаться к костру ветренной и темной ночью, полной голосов хищников… Эти страхи — как и эта песня — прошли к нам сквозь бесчисленные поколения из пещерных времен до цивилизации. И вот докатились до нынешних времен апокалипсиса.

Даша прошла один круг и слегка приблизилась к центру спирали, где сидела безучастная жертва. Вой неожиданно затих.

— Сссмммрррааа! — выдохнула Даша, которая выглядела совершенно невменяемой. — Смррааа! Падший Праотец наш! Как тебя пытали на Спиральном Кургане, как резали твою плоть и рвали на куски, как тебя убивали, ТАК И Я БУДУ ПЫТАТЬ, РЕЗАТЬ, РВАТЬ И УБИВАТЬ ЖЕРТВУ ВО ИМЯ ТВОЕ! Как пали пред тобой Матери и Отцы, и Дети их, так падет каждый, кто выжил, или будет втоптан в грязь! Сссмммрррааа!

Чокнутая приближалась все ближе к Владе, которая сидела, обнимая кошку и пряча лицо.

И тут я услышал шелестящий голос в голове — далекий и слабый:

“Всего лишь Трех Волн хватило, чтобы втоптать вашу хваленую цивилизацию в грязь…”

Я моргнул и попытался встать. Но из-за головокружения повалился в сторону, уперся плечом в теплую и пахучую резину переднего колеса.

Что делать? Что делать???

Эта тварь сейчас убьет Владу!

В руке Даши откуда не возьмись возник длинный нож. Наверное, прихватила из багажника. Или прятала под курткой. Она шла к Владе по спирали, не отводя от нее взгляда и бормоча что-то невнятное, плюясь и вскрикивая.

Наконец возвысилась над съежившейся Зрячей и замахнулась жертвенным клинком.

Я хотел завопить что-то матерное, но пропал голос.

Противно завизжала кошка, из рук Влады выскочила Котейка, черной молнией подлетела вверх, царапнула по лицу Даши.

Даша закричала, выронила нож и схватилась за лицо. И тут Влада разом вскочила на ноги. Я увидел, как она подняла нож с земли, схватила одной рукой Дашу за синие космы, а другой воткнула лезвие в глотку.

Я оторопело уставился на эту невероятную картину.

Влада выдернула нож и тут же выронила. Зрячая сделала один шаг назад, второй, потом побежала ко мне, перепрыгивая через разбросанное мясо. Котейка стремительно заскочила в кабину внедорожника и затихла. Влада последовала за ней.

А Даша медленно заваливалась назад, давясь кровью, шумно сглатывая, хватаясь за горло и издавая звуки, будто ее тошнит.

Когда Даша, наконец, растянулась во весь рост и затихла, я нашел в себе силы встать. Башка болела от удара, глаза слезились, руки оставались скованы за спиной, но я был в порядке.

Заглянул в машину. Влада сидела на своем месте, с кошкой на коленях, одна рука в чужой крови. Смотрела перед собой, лицо без выражения. Но по щекам текли слезы.

“Неужели и ей из баллончика досталось? — задался я вопросом. И ответил сам себе: — Нет. Просто она оказалась живым человеком, а не куклой”.

— Влада, — сказал я. — Ты молодец. Спасла нас всех.

Она не ответила, даже не посмотрела на меня.

А я, пошатываясь, пошел к мертвой Даше, чья кровь заливала жертвенный круг, надеясь, что ключи от наручников эта сука не выбросила на обочину вслед за мешком и баклажкой.